Эпоха Пугачевой

Бывший муж Аллы Борисовны накануне юбилея певицы раскрывает ее тайны

С кинорежиссером Александром Стефановичем, вторым официальным мужем (первым, напомним, был цирковой артист Миколас Орбакас - папа Кристины Орбакайте), Алла Пугачева была в браке четыре года - с 1977-го по 1981-й. Тогда ее карьера только начиналась, а Стефанович был уже известным мастером, снявшим несколько фильмов, отмеченных престижными наградами.

- Это был очень яркий и очень короткий эпизод в моей жизни, - говорит Александр Борисович. - Многое позабылось - я не живу прошлым… Я не видел Аллу 35 лет. Не знаю, как она выглядит, чем она живет... Так сложились обстоятельства, что нет никакого смысла в наших встречах: мы оба взрослые люди, и у каждого из нас уже давно своя жизнь… Но иногда вспоминаю те годы - с юмором. Годы были молодые, веселые, мы были озорные... И у нас была большая цель: завоевать страну!

«Кураж»
Накануне 65-летия бывшей супруги Александр Стефанович написал книгу под названием «Кураж» - она вышла недавно в издательстве «РИПОЛ классик». В ней он не только рассказывает о себе и своей знаменитой жене, но и как бы дает портрет той эпохи.
- Книга эта представляет собой документальный роман, в ней все персонажи названы своими именами. Я ее написал не для сведения счетов, в ней нет домыслов - у меня хорошая память, но плохая фантазия, - с присущим ему юмором признался нам Стефанович. - Я пишу только о том, чему был живым свидетелем. Но, конечно, с высоты сегодняшнего понимания ситуации и реалий того времени, может быть, с некоторой долей житейской мудрости… А вот фильм «Кураж» (его премьера состоится на Первом канале) - это совсем другое произведение, хотя название сохранено то же. Это художественная кинолента, там есть и чисто вымышленные персонажи, есть и узнаваемые, но в фильме их всех зовут по-другому, и мы даже в самом начале предупреждаем зрителей, что персонажи фильма к реальным историческим личностям не имеют непосредственного отношения. Это очень масштабный проект, мы снимали его в 12 странах, там занято более 250 актеров, много трюков, есть даже подводные съемки. И конечно, там будет много песен - больше двадцати. Это фильм о 70-х годах прошлого века. То время называют «периодом застоя», но в том, что касается культуры, - никакого застоя не было, а был, наоборот, взлет. В кино работали такие мастера, как Сергей Бондарчук, Георгий Данелия, Савва Кулиш, Леонид Гайдай, в театре - Высоцкий, Любимов, Григорович… Это было яркое, веселое время, это был творческий кураж в самом высоком смысле. Об этом я и постарался рассказать сначала в книге, а потом - и в кино…
Мы попросили Александра Борисовича вспомнить для нас интересные эпизоды совместной жизни с Алой Пугачевой.

История всесоюзного обмана
- Интересных эпизодов с Аллой было множество, - рассказывает Александр Стефанович. - Но самый веселый, наверное, когда мы всю страну надули… В советское время миллионы людей слушали композиции Аллы Пугачевой. И все эти миллионы думали, что она после каждого концерта выходит через черный ход с мешком денег. На самом деле у нее ставка была - восемь рублей за концерт, и ни копейкой больше. Чтобы стало понятно, скажу, что тогда билет на ее выступление стоил десять рублей. То есть, понимаете, она зарабатывала за концерт меньше, чем стоил билет на него. И я все время заставлял ее писать музыку. И приводил в пример моего друга, композитора Давида Тухманова, который написал композицию «День Победы» - и за один день 9 мая зарабатывал на два автомобиля «Волга». А она комплексовала, говорила, что не будет писать - мол, кто это станет слушать? Но все же под моим давлением сочинила музыку - на сонет Шекспира написала песню. И это было гениально. Потом на стихи Мандельштама написала композицию... Мы решили дать жизнь нескольким ее песням - их должны услышать люди. Но по разным обстоятельствам мы не могли говорить, кто автор этих песен. Времена тогда были другие - в современном мире многие вещи того времени сейчас кажутся непонятными и абсурдными…
А я был в то время режиссером на «Мосфильме», и мы смогли записать там, на студии, эти композиции. И показали их к режиссеру Александру Орлову. Саша услышал эти песни - и вставил их в свой фильм. Но надо было указать, кто автор. Меня вызвал к себе директор киностудии Николай Трофимович Сизов - потому что знал, что за всеми трюками Пугачевой в то время стоял я. И вот он, кстати, бывший генерал милиции, зажал меня в угол и сказал: «Признавайся, кто это написал? Если не признаешься - к тебе будут применены санкции!». И я на ходу, прямо у него в кабинете, выдумал целую историю: что песни написал больной мальчик, который живет в Люберцах. Он умирает и хочет что-то оставить в этой жизни после себя. Алла из жалости исполнила эти песни, так они и попали в фильм. «И если вы их выбросите из фильма, - говорю ему, - этим вы его убьете!». Директор расчувствовался, уронил скупую милицейскую слезу, спросил, как его зовут. А у меня даже в голове не было и мысли, что такой вопрос может прозвучать. «Борис», - ответил я первое, что пришло на ум. «А фамилия у него какая?» Я стал лихорадочно перебирать в голове знакомые фамилии - и вспомнил, что мальчик, с которым я учился в школе, носил фамилию Горбонос. Ее я и назвал. Он кивнул, а я вышел и думаю, что если сейчас узнают правду про все это вранье, то меня ждут большие неприятности. Я тут же хватаю Аллу - и тащу ее в агентство по регистрации авторских прав. И мы зарегистрировали псевдоним «Борис Горбонос». А когда оттуда ехали, то подумали, что надо добить эту тему. Тогда в нас были какой-то авантюризм и кураж! Я притащил Аллу на «Мосфильм». Мы ее одели в мой костюм: пиджак, галстук - надели на нее парик, очки, посадили за рояль, вернее, за пианино, это все происходило в кабинете Георгия Данелии, и сделали фотографию. Проявили, напечатали - и я потащил эту фотографию к начальству. Говорю: «Вот, Николай Трофимович, это Борис Горбонос!». И это причем было правдой - потому что у этого человека на фото был официально зарегистрированный псевдоним Борис Горбонос! Потом это фото показывали всем, кто задавал вопросы: «Вот это - Борис Горбонос». В итоге нам разрешили оставить эти песни в фильме. Тогда рабочее название этой картины было - «Встретишь любовь». Его посчитали не очень удачным. И переименовали в «Женщину, которая поет». По названию песни Бориса Горбоноса.
Когда фильм вышел на экраны и стал, как и песни, необыкновенно популярен, мы придумали новый трюк: собрали журналистов и признались, что Борис Горбонос - это Алла Пугачева.
Это один из примеров трюков, которые мы использовали для ее раскрутки. Учтите, что я не был ее продюсером. Это сейчас продюсер на своем артисте делает деньги, зарабатывает. А я тогда просто для любимой девушки хотел сделать что-то такое, чтобы она стала популярной. Потому что мы любили друг друга.
Кстати, когда мы только поженились и об этом стало известно на «Мосфильме», один из великих режиссеров - не буду называть его фамилию - встретил меня и говорит: «Ты что, с ума сошел: на какой-то певичке женился! Ты что, артистку кино не мог найти - как все нормальные режиссеры?» И пошел. А я, глядя ему вслед, сказал: «Вы еще позавидуете этой певичке! Я все для этого сделаю!».

Номер с роялем
- Алла много гастролировала, а гастрольная жизнь тогда сложная была, - вспоминает Стефанович. - Это сейчас у всех артистов райдеры с требованиями. А в советское время все было довольно просто: если ты был народным артистом, то тебе предоставлялась отдельная гримерка. Заслуженным артистам - одна гримерка на два человека. А если исполнитель, как бы он ни был популярен, но при этом у него не было званий, - то он раздевался в комнате, где было 40 человек. Так все было тогда устроено. И Алла говорила мне: «Я приезжаю в провинциальный город, а мне стыдно даже журналистов пригласить к себе. Я собираю стадион, а потом прихожу в номер, где иногда и удобств-то никаких нет!». И я ей дал тогда один совет. Говорю: когда я приезжаю куда-то на съемки, то мне, как режиссеру-постановщику «Мосфильма», дают всегда номер люкс. А в нем стоит совершенно ненужный мне рояль. Так тогда было заведено: что в люксах рояли стояли. Говорю: «Если ты будешь просить себе хороший номер - тебе его не дадут, потому что тебе его не положено. А ты не проси хороший номер - ты проси номер с роялем, потому что тебе это нужно для репетиций. Объясняй это так». И через какое-то время она мне говорит: «Ты представляешь - сработало! Я приезжаю и спокойно говорю, что мне не нужны никакие лучшие номера, я на это не претендую. Мне нужен только номер с роялем, чтобы подготовиться к концерту. И меня автоматически вселяют в лучший номер, который есть в этом провинциальном городе!». Это был просто совет, который в чем-то ей помог. Я же не работал у Аллы Пугачевой директором, не получал за это денег. Она занималась своей деятельностью, я - своей. Мы встречались по вечерам дома за ужином…

«Вечерний Саранск»