Михаил Трухин: «Работать мне везде легко»

Старший лейтенант Волков из сериала «Улицы разбитых фонарей» освоил новую профессию врача-гинеколога

Михаила Трухина сделал знаменитым милиционер — старший лейтенант Волков из сериала «Улицы разбитых фонарей». Эту роль актер играет тринадцатый год — его старший лейтенант за это время дослужился до майора. Но говорить о Волкове Михаил не любит — ему кажется, что он все, что мог сказать об этом персонаже, уже сказал. А вот про новую свою профессию — врача-гинеколога (эту роль он играет в сериале «Доктор Тырса», который с успехом идет сейчас на Первом канале) — говорит пока еще с удовольствием.

— Михаил, вам очень идет медицинский халат!
— Спасибо!

— А как вы вообще относитесь к медикам?
— С большим уважением. И у меня вызывает особое восхищение их профессиональный черный юмор. Видимо, так они защищают свою нервную систему от тяжелых переживаний.

— Вы как-то готовились к этой роли? Ведь специальность у вас непростая: генетик-гинеколог.
— Когда мне предложили роль, я подумал: фильм про врачей — мне это неинтересно. А потом я прочитал сценарий — и понял, что играть мы будем не про врачей, а немножко про другое.

— Про что же?
— Про любовь, про дружбу — но не про врачей.

— Но ведь герои сериала — врачи, которые методом мозгового штурма пытаются помогать людям...
— Это как раз то, что лежит на поверхности. Когда я читал сценарий — он понравился мне прежде всего как хорошая литература. Ну и меня зацепила сюжетная линия, связанная с моим героем, — прежде всего тем, что доктор Грушин погряз в своих женщинах — нынешних и прошлых. В общем, играть все это было довольно интересно...

— Я знаю, что Сергей Газаров, например, теперь умеет брать кровь на анализ, а Ксения Кутепова — делать кардиограмму. А вы чему-то научились за время съемок?
— У нас на площадке работал консультант — чему-то он нас учил, подсказывал. В кадре я должен был профессионально пользоваться аппаратом УЗИ — вот это теперь я делать умею.

— Вам в одной из серий довелось делать кесарево сечение... Как это снимали?
— Специально был изготовлен чудовищной красоты биоматериал, который было даже страшно держать в руках — настолько это было реалистично. Но резать мне его не доверили: на крупных планах в кадре были руки профессионалов.

— За время съемок вам пришлось пережить не одну жизненную ситуацию, связанную с женскими проблемами. Это как-то помогло Михаилу Трухину лучше понимать женщин?
— Я не думаю, что какой-то мужчина возьмет на себя смелость сказать: я научился понимать женщин. Кстати, нас приглашали на настоящие роды, и, кажется, наши девчонки: Лена Панова, Ксения Кутепова — ходили. А я не пошел принципиально. Я — отец троих детей, но ни на одних родах я не присутствовал. И нет у меня такого желания — мне кажется, это должно оставаться тайной. По крайней мере, для меня...

— Речь героев сериала — и ваша, и ваших коллег — пересыпана медицинской терминологией. Как это все можно было запомнить?
— Да, запомнить это нереально! Поэтому нам писали на бумажках все эти термины и наклеивали на медицинские аппараты или держали перед глазами таблички со словами. Но даже с такими подсказками приходилось делать по нескольку дублей, а перед каждой съемкой выполнять специальную речевую гимнастику.

— Михаил, у вас трое детей, а в сериале ваше герой боится, что его супруга забеременеет. Вы находили для него какие-то оправдания?
— Есть мужики, которые считают, что «не догуляли». Я и сам когда-то, наверное, был таким...

— В этом сериале вы играете вместе с вашим другом Михаилом Пореченковым…
— Мы дружим уже около двадцати лет, а познакомились, когда учились в Ленинградском государственном институте театра, музыки и кинематографии. Нас связывает не только работа, но и крестины, свадьбы. Жена Михаила Пореченкова Оля — крестная мама моей младшей дочери Софьи. Мы часто ходим друг к другу в гости, поскольку сейчас мы все живем в Москве и играем в одном театре у Олега Павловича Табакова. На новогодние каникулы ко мне приезжали мои дети из Питера, и первое, что мы сделали, — это поехали на детскую елку к Пореченковым. Правда, она была несколько омрачена отключением света в Подмосковье — понятно, что никакой Дед Мороз не смог нам эту елочку зажечь! Но сам Дед Мороз был — он приехал с магнитофоном, вот только батарейки не догадался взять... У нас получился такой романтический праздник при свечах...

— Когда приходите домой — вы разговариваете с женой о работе: съемках в фильмах, игре в театре?
— Безусловно. Если она смотрела спектакль — а она это часто делает, то обсуждаем. Я же не на заводе работаю, а в такой профессии, где пока есть что обсуждать...

— Анна смотрит «Доктора Тырсу»?
— Нет.

— Почему?
— Аня не смотрит телевизор — как и я.

— А в кино вы ходите?
— В кино хожу с удовольствием! И вожу туда детей. Правда, в последний раз мы все вместе ходили на «Аватар» — это было год назад. К сожалению, из-за съемок на походы в кинотеатры времени не остается...

— Я знаю, что вы сейчас снимаетесь в продолжении «Улиц разбитых фонарей» в Питере, а параллельно в Москве играете в театре и снимаетесь в других картинах. Где вам легче работается: в Москве или в Питере?
— Работать мне везде легко, потому что я это дело очень люблю! Санкт Петербург — это город, где я вырос, где учился. В Москве сейчас живу — здесь мой дом, моя жена, мой ребенок, мой театр. Хорошо мне и в поезде между Питером и Москвой — я там отдыхаю...

— У вас есть человек, который стал для вас путеводной звездой?
— В каждый период жизни была своя звезда. Это и Александр Сергеевич Пушкин, и Антон Павлович Чехов. В студенческие годы моими путеводными звездами были Владимир Высоцкий и Олег Даль.

— А сейчас?
— А сейчас иногда — Олег Павлович Табаков.

— В театре в новом году зрители увидят вас в новой роли?
— Да, в МХТ имени Чехова мы приступаем к репетициям спектакля по роману Булгакова «Мастер и Маргарита»

— И кого вы там будете играть?
— Кота Бегемота.

— Не боитесь браться за такое мистическое произведение?
— Не боюсь. Это гениальное произведение, которое не подвластно времени.

— Есть ли у вас такой человек в жизни, к мнению которого вы прислушиваетесь при выборе роли или при принятии жизненно важного решения?
— Мне очень важно мнение моей мамы. И моих детей — про Соньку пока так не скажу, потому что ей всего два года... Важно мнение моей жены Ани... Но решения я предпочитаю принимать все-таки сам.

— Я знаю, что на сцене этого театра вы с 2005 года играете Гамлета. Вы его все еще играете?
— Да — вот не далее как вчера у меня был «Гамлет».

— Многие актеры говорят, что каждый спектакль на сцене — уникальный. Неужели и «Гамлет» все время разный?
— Да, и мы до сих пор его репетируем: что-то добавляем, что-то выбрасываем, что-то возвращаем, о чем-то ругаемся, спорим... Когда перестаешь обсуждать спектакль — он естественным образом умирает. А когда работа кипит, когда тебе интересно что-то изменить — значит, спектакль жив...

«Вечерний Саранск»