Борис и хлеб

ЛИЧНЫЙ ПОВАР БОЕВОГО КОМАНДАРМА ГРОМОВА ЛЮБОВЬ ПОЖАРСКАЯ О КУЛИНАРНЫХ ПРИСТРАСТИЯХ ГЕНЕРАЛА
«Как же вы меня нашли?!» — удивленно воскликнула Любовь Пожарская, когда мы позвонили ей с предложением принять участие в рубрике. Уже пять лет личный повар командарма Бориса Громова, заслуженный работник торговли Мордовии живет в Москве. В нашу республику она приезжает всего раз в год — в День Победы — навестить могилы мужа и свекрови. К легендарной женщине на знаменитый чай «Букет Афганистана» заглянули дежурные пищеБЛОКа.

Дверь нам открыла красивая, ухоженная дама, которую трудно представить в самом пекле афганской войны. Женщина, устраивавшая приемы для генералов Советской армии, приветливо встретила и скромных журналистов. «Если бы знала заранее, обязательно приготовила бы что-нибудь вкусненькое», — запереживала Пожарская. И тут же, как на скатерти-самобранке, на столе появились московские деликатесы, бразильские орешки и крымские вина. Все как всегда — на высшем уровне. Умение быстро ориентироваться в сложной обстановке и помогло когда-то нашей героине выжить. Пожарская попала в Афганистан по предложению республиканского военкомата. К тому времени у нее уже умер муж, которому было всего 40 лет. Через полтора месяца ушла из жизни свекровь. На руках у молодой вдовы осталось двое детей. Пришлось поднимать их одной. Дочь Светлана подросла и вышла замуж. А вскоре сыну Сергею пришло время идти в армию. Так и пошли они служить вместе — мать и сын, только он в Свердловск, а она — в Афган.
«Я готовилась сражаться с автоматом в руках, а мне в качестве боевого оружия выдали уже знакомые кастрюли и сковородки, — улыбаясь, вспоминает Пожарская. — Работа была привычная, и я согласилась заведовать офицерским кафе. И не просто общепитом, а местом, где проходили самые важные приемы. Первый состоялся уже через 10 дней после моего назначения. Никогда его не забуду. Со мной тогда конфуз произошел, — смущается Любовь Евгеньевна. — Я же на войну собиралась, вот и одежду взяла соответствующую — фуфайки да сапоги резиновые. А тут приказ от начальства — белый верх, черный низ. Выручили только чудом на какой-то неизвестный всякий случай (женщина и в боях женщина!) захваченные скромная белая блузка и черная юбка».
Под личным командованием Пожарской было 28 человек — повара, официанты и обслуживающий персонал. Они-то и устраивали приемы, которых было немало. Приезжали генерал армии Валентин Вареников, министр иностранных дел СССР Эдуард Шеварднадзе, министр обороны СССР Маршал Советского Союза Дмитрий Язов. «Особенно высокие требования нам предъявляли, когда присутствовал афганский лидер Мухаммед Наджибулла, — рассказывает Пожарская. — Тогда проверяли не только продукты, которые по таким случаям везли из Ташкента, но и готовые блюда. Для него и сервировка была отдельной — на восточный манер».
Однако самым привередливым считался Вареников: «Из-за проблем с желудком ему требовалось цельное коровье молоко. А для молока что нужно? Корова! А они в горячих точках не служили. Вот и пришлось лететь в Ташкент. Везли буренку на самолете, нашли доярку местную (она потом погибла), которая ухаживала за ней и доила. Так только для одного человека при кафе и пасли корову». Эдуард Шеварднадзе как истинный грузин предпочитал шашлык, плов и обязательно запивал все вином. «Поэтому он и прожил такую долгую жизнь, — уверена Пожарская. — Очень хорошее впечатление произвел Язов — добрый, порядочный мужчина. Вместе с Громовым они всегда заходили на кухню и благодарили поваров за старания». Кстати, сам прославленный генерал-афганец, Герой Советского Союза, а ныне губернатор Московской области Борис Громов в еде неприхотлив. «Конечно, как и положено настоящему мужчине, он любит мясо, рыбу и птицу, — говорит личный повар командарма. — Но есть у него и своя слабость — очень уж сладкое обожает, особенно торт «Птичье молоко».
А вообще, сколько людей, столько и вкусов. Так, генерал-майор Седых боготворил кашу рисовую — заказывал ее ежедневно. Полковник Тарасов слыл большим ценителем чая. Сам приходил на кухню и учил его заваривать. Из желания удивить полковника мы постоянно экспериментировали, пока не был составлен особый «Букет Афганистана». Стоит отметить, что все продукты для офицерского кафе были исключительно привозными. В случае необходимости летали в Ташкент. «Получили мы однажды приказ, — рассказывает Любовь Евгеньевна, — к следующему приему все должно быть в голубых тонах, а у нас — ни скатертей, ни пиал таких и в помине не было. Опять выручила столица Узбекистана». Летая в Союз под ракетными обстрелами на военно-транспортных, а то и боевых самолетах, Любовь Пожарская не раз рисковала жизнью. Не легче было в поселке во время прицельного ракетного огня душманов по штабу армии. Об этих событиях напоминают пробитый пулей или крохотным осколком переносной телевизор и разбитый магнитофон. По счастливой случайности, их хозяйка оказалась в другой комнате.
Любовь Пожарская прослужила в Афганистане 26 месяцев и покинула его с последними подразделениями советских войск в 1989 году. «В последний день Громов приказал вычистить и отмыть кафе так, как будто мы готовимся к приему самых высоких и дорогих гостей. Уборка была генеральной — столы сервировали по высшему уровню серебряными приборами и сервизами, повсюду — цветы. Когда все было готово, дверь закрыли и опечатали. Мы уходили домой…»