Ирина Алферова: «Красота — это божий дар»

Самая красивая актриса советского экрана отметила 60-летие

Ирина Алферова снискала славу женщины требовательной, если не сказать — капризной. Лишнего слова не вытянешь, сфотографироваться не уговоришь... «Не нужно мне этого!» — говорит актриса.

И ей действительно не нужно многое из того, о чем грезят молоденькие актрисы. И лишь серьезный повод может заставить ее на минуту остановиться перед фотокамерой, сказать что-то о себе. Такой повод, к счастью, нашелся: премьера спектакля «Письмовник. Элегия», в котором Алферова играет главную роль. Это подарок ее родного театра Школа современной пьесы к юбилею — 60-летию. Алферова играет женщину, которая живет благодаря любви к мужчине, которого уже нет в живых. Его нет — а любовь есть. Так и в жизни бывает... На сцене — Он и Она. И музыка.

Мама

Ксении Архиповне в этом году исполнилось 89 лет. Раньше она жила в Новосибирске, откуда родом семья Алферовых. Несколько лет назад умерла ее старшая дочь Татьяна — и Ирина Ивановна забрала маму с племянником, сыном сестры, в Москву.

— Это был тяжелый период в жизни, — рассказывает Ирина Алферова. — Незадолго до этого у моего мужа, актера Сергея Мартынова, скоропостижно умерла первая жена, которая с детьми жила в Лондоне. Сына и дочь Сергея мы забрали в Москву. Так у нас появилось сразу четверо взрослых детей. Я очень благодарна ребятам за то, что они были снисходительны к нам и друг к другу — благодаря этому мы очень сплоченно и дружно пережили то трудное время. Сейчас у каждого своя взрослая жизнь. Настя и Сережа, дети Сергея, вернулись в Лондон — там у них хорошая работа. Сын сестры Саша работает в Москве — он юрист. Моя дочь Ксения — востребованная актриса, молодая мама. С мужем Егором Бероевым они воспитывают мою чудесную внучку Дуняшу. Хочется верить, что самое сложное мы сообща уже преодолели...

— Ваша героиня в спектакле рассказывает о сложных отношениях со своей мамой. А какие у вас отношения с Ксенией Архиповной? Детские обиды простили?
— Не было никаких обид. Я всегда обожала маму, у нас и сегодня очень хорошие отношения. Я маму стараюсь радовать, баловать даже чем-то. Стараюсь ей угодить, соломку подстелить — не даю ей расстраиваться...

— Ваша мама тоже мечтала быть актрисой. Выходит, что вы воплотили в жизнь и свою, и ее мечту?
— Я бы так не стала говорить — что я реализовала мамины мечты. Она сама очень самодостаточная, реализовавшая себя женщина. Она просто живет и радуется. И даже в своем возрасте ждет от жизни чего-то нового, хорошего.

Трудности

Алферова пережила десятилетие профессионального застоя, развод с Александром Абдуловым... Нашла в себе силы снова поверить в профессию и в себя. Сегодня Ирина блистает на сцене театра Школа современной пьесы, к слову сказать, она играет Аркадину в трех разных постановках «Чайки», играет в антрепризах. И читает многочисленные киносценарии, которые современные режиссеры несут и несут ей пачками.

— Для меня театр значит очень многое. Можно сказать, что все, но это будет не совсем правда. Я сегодня зашла в театр и подумала: Боже мой, как же я рада видеть всех — гардеробщиц, охранников, своих коллег, всех, кто у нас работает. Это мой второй дом! Я сюда прихожу, и мне здесь хорошо. С кино у меня отношения складываются непросто... У любого нормального актера на первом месте роль, а затем уже гонорар. Там, где стоит выбор: деньги или замечательная роль — большинство выберут роль. Но, видимо, у современных продюсеров сложилось мнение, что теперь актер сначала думает о деньгах. Потому что первое, что говорят продюсеры, когда делают предложение сниматься: «Сколько вы хотите?». Я говорю: «Подождите — дайте сценарий почитать!». Но в основном приходится отказываться — предлагают какие-то ужасные роли, ужасные сценарии... Иногда соблазнит название, а прочитаешь сценарий — и понимаешь, что ни за какие деньги не будешь сниматься. Поэтому я сегодня больше люблю театр: здесь хороший литературный материал, хорошие партнеры и хорошая работа в итоге. И я тоже за нее отвечаю. Деньги, конечно же, важны, нужны. Но жили мы и раньше как-то без них, и сегодня не пропадем!

Добро и зло

Режиссеры знают, что Алферовой бессмысленно предлагать играть отрицательных персонажей.

— От таких ролей я отказываюсь. Отрицательные персонажи — это что-то такое плоское. Многие говорят, что это так интересно — играть отрицательного героя, но это неправда. Хотя это самое простое, что может быть в актерской профессии. Про зло же все понятно, а вот про добро — ничего не понятно. Про него много говорят — рассуждают о высших силах, справедливости... А люди все совершают и совершают непонятные поступки, причем часто во вред себе. Зло — оно вообще однопланово. А хороший человек — он всегда в поиске, всегда что-то перелопачивает у себя внутри, в душе. И мне кажется это очень интересным, потому что истину до сих пор никто не открыл. И наши женщины вообще обделены нормальными ролями. Почему-то во французских, американских фильмах женщины нормальным языком разговаривают, говорят о любви — то есть они в принципе нормальные женщины, существуют в нормальных обстоятельствах. У нас же таких фильмов нет: у нас снимают коммунальное кино, наши женщины на экране — ужасно одетые, орущие, пьющие... А проблем у нормальной женщины гораздо больше — потому что желаний у нее в этой жизни гораздо больше. И таких — большинство. Они приходят в театр за помощью, за ответами на свои вопросы. И мне нравится с таким зрителем общаться и для такого зрителя работать. И жалко времени на отрицательные роли, потому что его у меня не так много. И роли — они, что бы ни говорили, влияют на актерские судьбы. Я больше не хочу ничего отрицательного...

Красота не спасет роль

Красоту Алферовой всегда ставили в укор. И ни известный супруг — актер Александр Абдулов, ни восторженное отношение поклонников, которые сходили с ума по Алферовой, не осыпали профессиональный путь актрисы лепестками роз. Как раз все это чуть не сломало ей жизнь. После грандиозного успеха, которые ей принес фильм «Хождение по мукам», Алферову перестали снимать — уж слишком красивой она оказалась на экране. Больше десяти лет ее не снимали вообще, присвоив негласный статус «актрисы самого-самого дальнего плана». Она попыталась утвердиться как театральная актриса — но в «Ленкоме», куда ее пригласил сам Марк Захаров, о ролях первого плана она только мечтала — годами... И это — с такой внешностью, с таким выражением глаз, с такой полуулыбкой Моны Лизы!
Но справедливость есть. Смирение и мужество, с которыми Ирина Ивановна встречала жизненные невзгоды, были не напрасны. Ирина Алферова состоялась в жизни и профессии благодаря своему характеру. А не красоте, как принято считать.

— На самом деле красота — это подарок Бога, — говорит Ирина Алферова. — И очень жалко, что у нас в кинематографе вообще этот вопрос может стоять: нужны ли нам красивые актрисы? У нас красота считается чуть ли не пороком. Хотя западных актрисы мы любим красивых. А про своих так считаем: если некрасивая — то талантливая, если красивая — то нет... Я с этим не согласна. Я в жизни часто сталкиваюсь с красивыми людьми. И они и душевно очень красивы, и талантливы... Как правило, такие люди более гармоничны, они не пытаются что-то вырвать у других, потому что понимают, что они и так очень много получили от судьбы — им и улыбаются чаще, и позволяют больше, и прощают... Именно по этой причине такие люди часто закрываются от других — они более стеснительные, не хотят выставлять свою жизнь напоказ…

— То есть вы не использовали свою внешность?
— Нет. Нужно было что-то доказывать, куда-то пробиваться. Играть чужую роль. А я вообще не люблю, когда играют. Даже в театре и в кино видно, когда актер старательно играет. Это ужасно! Я не затем пришла в эту профессию, чтобы играть. У меня другой поиск. Мне нравится, когда я рассуждаю о Человеке. Вот, например, Габен — он всегда Габен. И поэтому мне интересно: как он здесь поступит, а как здесь... А когда играют — это сразу неинтересно...

— Ваши любимые роли — они есть?
— Выделить трудно — потому что, оглядываясь назад, всегда находишь, к чему придраться: здесь не получилось одно, там другое... Сейчас Филозов подошел ко мне и сказал: «Ирочка, я так рад за тебя: наконец-то ты в своем материале! Я сидел в зале и радовался, потому что видел в этой героине твой внутренний мир. И мне хорошо!». Сейчас мне нравится то, что мы сделали.

— Самый дорогой комплимент, который вам говорили?
— Самый дорогой комплимент — когда он относится к профессии. Например, слова Филозова... Я видела после спектакля его лицо, его перевернутую душу — вот это сегодня мне очень дорого...

«Вечерний Саранск»