За неделю до смерти

Корреспондент «ВС» вспоминает о последних днях жизни погибших в Чечне бойцов мордовской опергруппы

7 ноября исполнится ровно три года со дня гибели в Шаройском районе Чечни группы мордовских милиционеров. Два автомобиля, в которых передвигались бойцы ОМОНа, были расстреляны из засады близ горного селения Дай. В результате скоротечного боя семеро сотрудников МВД по РМ были убиты, один получил тяжелые ранения. Двумя днями ранее был смертельно ранен еще один боец ОМОНа. Так получилось, что последние дни жизни этих ребят прошли на глазах журналиста «ВС». С тех пор утекло много воды. В Чечне уничтожили многих лидеров бандподполья и отменили режим КТО. Впрочем, спокойнее там не стало. В свете недавних событий на Северном Кавказе наш корреспондент попытался по-новому взглянуть на трагедию, которая в той или иной степени затронула каждого из нас.

В условиях неочевидности

Три года назад в эти дни я болтался по Чечне, наивно пытаясь найти ответ на вопрос: «Какого…, извиняюсь, что мы тут все, собственно, делаем?». Дома меня ждала жена с двухмесячным сыном, и такая же история была у многих из тех, кто в то время находился там.

В горах было пасмурно, но еще тепло и почти спокойно. Вот это-то и не давало покоя. Давило какое-то ощущение смутной тревоги, как перед грозой после долгого затишья. Впрочем, было не только ощущение, но и факты. Информация о том, что в Шаройском районе обнаружена банда мало известного полевого командира Дадаева, поступила в распоряжение командования оперативной группировки войск и подразделений МВД РФ на Северном Кавказе еще в конце октября 2006 года. Но в Ханкале (там располагался штаб ОГВ) меня тогда заверили, что ситуация в районе находится под постоянным контролем. Да и Дадаев этот совсем не то, что Басаев или Хаттаб. Одно слово, бывший чабан (пастух по-нашему).

Для Ильи Чекайкина (крайний справа) эта фотография стала последней в жизни

В самом Химое, где квартировались бойцы мордовской опергруппы, оптимизма было значительно меньше. В районной администрации приезжему журналисту жаловались на непрекращающиеся похищения и убийства местных жителей неизвестными силовиками. А милиционеры из местного райотдела рассказывали, как однажды в ущелье их машину остановили боевики и расстреляли находившихся в салоне двух русских контрактников. Чеченцев не тронули.

В расположении мордовской опергруппы обо всем об этом, конечно же, знали. Только поделать ничего не могли. Кстати, насчет убийства контрактников у наших была своя версия. Согласно ей, их сдали боевикам все те же милиционеры-чеченцы. Но поскольку доказательств ни у кого не было, выполнять поставленные задачи нашим бойцам приходилось бок о бок с чеченскими коллегами. Хотя о каком совместном выполнении задач можно говорить, если даже начальник местной милиции Хумид на почти законных основаниях держал русского раба.

Гарантировать в таких условиях безопасность мордовских бойцов мог бы только очень большой идеалист. Ведь уже тогда было известно, что боевики получили указание от своих лидеров наносить удары по командированным в Чечню милиционерам из других регионов страны.

«В Химое все спокойно»

Впрочем, тогда все это не казалось таким уж фатальным. Просто не было времени размышлять об этом. Мы привезли бойцам письма из дома, а когда в руках такое письмо — все остальное отступает на второй план. Многие писали ответные весточки родным и передавали их мне. Мы фотографировались на память и даже предположить не могли, что для некоторых эти снимки станут последними в жизни. Три года эти пленки пролежали у меня дома в стенном шкафу. Я не смотрел их сам и никому не показывал. Отпечатал их только два дня назад. На словах меня просили передать родным, что в Химое все спокойно. Сейчас мне кажется, что они действительно верили (по крайней мере, очень хотели верить) в это и заставили поверить меня. Я встретил там своего одноклассника (он опер) и спросил его, что он тут делает. Он задал мне тот же вопрос. Ответить друг другу мы не смогли. Нет, формально ответ, конечно же, был. И он, и я находились в служебной командировке. Правда, оба мы могли запросто от нее отказаться.

Один из тех автомобилей, которые расстреляли боевики

Вечером меня парили в бане, поили водкой и даже разрешили подержаться за раскаленную трубу буржуйки. Это был такой юмор. Меня попросили — «дотронься», я дотронулся. Кожа с ладони сразу облезла. Всем было смешно. Мне, кстати, больше всех. Потом меня лечили всей палаткой и говорили, что теперь я имею боевое ранение. Тогда это было очень смешно.

Р.S. Все войны одинаково глупы и беспощадны. Их развязывают амбициозные политики, а расхлебывают простые солдаты, их матери, жены и дети. По словам бойцов, служивших в Химое, в Аргунском ущелье собирались провести зачистку еще в середине октября. Но так и не собрались. Восемь молодых парней отдали свои жизни… Тогда, три года назад, всем казалось, что еще чуть-чуть — и в Чечне наконец-то наступит мир. Но война продолжается, и почти каждый день подразделения МВД и Минобороны несут потери.

…Мы уезжали из Химоя рано утром. На тех самых машинах, которые через несколько дней превратят в решето пулеметные очереди боевиков. За рулем одного из тех УАЗов сидел сержант Алексей Шутов, рядом с ним — капитан Сергей Пивцайкин. Они проводили нас до Ханкалы и вернулись обратно. Вернулись, чтобы не вернуться уже никогда. Вечная им Память. Вечная им Слава.

Хроника трагедии

Два ноябрьских дня 2006 года оказались самыми трагичными для мордовской милиции за все время пребывания ее подразделений на Северном Кавказе.
5 ноября в окрестностях населенного пункта Химой в результате взрыва гранаты получил осколочные ранения боец ОМОН МВД по РМ Илья Чекайкин.
7 ноября в окрестностях горного аула Дай группа боевиков атаковала колонну мордовского ОМОНа. Два автомобиля, в которых передвигались восемь человек, попали под ураганный огонь численно превосходивших сил террористов. В результате того боя погибли семь человек:
1. Заместитель командира ОМОН МВД по РМ капитан милиции Пивцайкин Сергей Васильевич.
2. Старший инженер-сапер ОМОН капитан милиции Мурлаев Николай Борисович.
3. Инженер-сапер ОМОН лейтенант милиции Бибнев Борис Александрович.
4. Милиционер-водитель ОМОН старший сержант милиции Шутов Алексей Петрович.
5. Милиционер-боец ОМОН старший сержант милиции Елховский Алексей Николаевич.
6. Милиционер-боец ОМОН прапорщик милиции Голубин Виталий Вячеславович.
7. Старший инспектор по кадровой и воспитательной работе ОВД Зубово-Полянского района РМ старший лейтенант милиции Лашманов Алексей Васильевич.
Еще один человек, находившийся в машине, — оперативник из Краснослободска Юрий Беляков — получил тяжелое ранение, но остался жив.

Андрей ЕЛИСТРАТОВ (”ВС”, № 44)

«Вечерний Саранск»