В Саранске допросили главного фигуранта коррупционного дела Александра Шелудякова

Подсудимых Шелудякова, Астунина, Исякаева на очередное судебное заседание доставили с опозданием. Обвиняемые традиционно спокойны. Рустам Исякаев, широко улыбаясь, приветствует своих родственников, присутствующих на процессе, они пытаются перекинуться парой фраз, однако начавшийся судебный процесс прерывает диалог.

В минувший четверг суд приступил к допросу основного фигуранта уголовного дела Александра Шелудякова.

«То пьяный, то с похмелья»

- Александр Анатольевич, вы признаете себя виновным по какому-то из предъявленных эпизодов обвинения? – вопрос суда

- Нет, не признаю! – решительно отвечает Шелудяков и приступает к «свободному рассказу» о нравах, царивших в Госавтоинспекции, о якобы предательстве близких друзей. Исполняя роль жертвы интриг и обмана, Шелудяков старался быть убедительным. Итак, первый на повестке эпизод - передача взятки Мотякиным и Мусатовым через комбата Астунина.

- В сентябре к нам приезжала проверка. Мы с Шеиным собрали сотрудников, в том числе районных отделов, и предупредили, что проверяющие могут в любой момент приехать в определенный район. Просили всех подготовиться.

Специалисты МВД России приехали в Рузаевский отдел. Начальника отдела Мусатова попросили показать работу видеорегистратора, но выяснилось, что он им пользоваться не умел. Кроме того, в сейфе обнаружили 39 административных материалов за пьянку, которые не были внесены в базу данных. У начальника Чамзинского отдела Мотякина оказались не зарегистрированы материалы по дорожному происшествию. А негласное наблюдение выявило факт выдачи одним из сотрудников водительского удостоверения человеку, который не присутствовал на квалификационных экзаменах.

И. о. министра внутренних дел РМ Игорь Панкратов дал поручение управлению провести служебную проверку, результаты ее предстояло направить в Москву.

Для получения объяснений мы пытались найти Мусатова и Мотякина, но оказалось, один лег в больницу, другой - то пьяный, то с похмелья. Сразу после завершения проверки, в октябре 2013 года, Мусатов заходил ко мне, но я был на него сильно обижен. Он - мой близкий друг, а в самый сложный момент подвел. Поэтому, когда он пытался со мной разговаривать, я послал его матом и выгнал из кабинета. На этом все закончилось…

Экс-руководитель мордовской Госавтоинспекции уверял, что никаких денег, переданных ему Мусатовым и Мотякиным через Астунина, он не получал. Мало того, о договоренностях между подчиненными он якобы не знал.

- 19 октября 2013-го года (авт.- день, когда провинившиеся привезли Астунину 500 тысяч рублей) как проходил ваш рабочий день, расскажите, - просит защитник.

- Это что, все подробно, что ли, говорить? – удивляется обвиняемый, как будто речь пойдет о чем-то совсем непристойном.

- К вам в этот день Астунин заходил, что-нибудь передавал?

- А-а-а, ну это сейчас расскажу. Я, наверное, сам вызывал Астунина тогда, дал указание по поводу проведения рейда по нетрезвым водителям. После этого я ушел в кабинет к Шеину, к нам приходили знакомые, и мы сидели часов до одиннадцати, нас кто-то чем-то угощал. Потом я уехал домой, на работу до понедельника не возвращался.

Рассказ на несколько секунд прерывается… «Ваша честь, у меня давление поднимается, можно водички?» Сделав несколько глотков, хворый, обманутый и всеми обиженный экс-начальник продолжил сетовать на свою нелегкую судьбу.

- У меня в ГАИ было пятеро близких друзей – Шеин, Кияйкин и начальники районных отделов – Мотякин, Мусатов и Мангутов... Повода для того, чтобы прервать отношения, я не давал. Но дружба дружбой, а по работе я с них спрашивал по полной…

- Мотякин и Мусатов не говорили вам, что передавали деньги для вас через Астунина?

- Такого не было!

 

«Поверил!»

Однако во время следствия господин Шелудяков признавал факт совершения преступления. До журналистов доходила информация, что экс-начальник даже заключал соглашение со следствием, и дело планировалось рассматривать в особом порядке. Бывший главный госавтоинспектор республики объяснял противоречия в показаниях так: «Меня уговаривали и убеждали, что надо соглашаться и признаваться в мошенничестве. Обещали переговорить с нужными людьми, мол, в июне-июле дело рассмотрят в особом порядке, получишь штраф - и все! И я поверил!».

Однако позже вера, видимо, испарилась, так же, как и соглашение со следствием.

- Почему при наличии продленного контракта вы все же приняли решение уйти на пенсию?

- Я чувствовал давление со стороны спецслужб.

- Кому же вы дорогу перешли?

- Просто надо друзей по рангу выбирать и за разговором следить!

На этой красноречивой фразе допрос Шелудякова прерывается и переносится на следующее судебное заседание…



«Деньги нужны были!»

Ранее в суде был допрошен еще один обвиняемый - бывший комбат Владимир Астунин. По всей видимости, именно он решил взять на себя вину по эпизодам преступлений, связанных с получением 500 тысяч рублей от Мусатова и Мотякина. А вот причастность к другим инкриминируемым ему фактам он также категорически отрицает.

Астунин пояснил, что Мусатов обратился к нему с просьбой договориться с руководством о смягчении наказания ему и Мотякину за нарушения, которые были выявлены во время московской проверки. Комбат пообещал заступиться, однако, как утверждает сам Астунин, разговора по этому поводу между ним и Шелудяковым не было.

- В октябре 2013 года Мусатов спросил у меня: «Поговорили с начальником»? Я обманул, сказал, что договорился, и их не накажут. Взамен попросил по 250 тысяч рублей. Реально им помочь я ничем не мог.

- А зачем тогда деньги взяли?

- Ну, нужны были… Ремонт дома в деревне делал капитальный, полностью 500 тысяч потратил.

Во время следствия Владимир Астунин писал явку с повинной, в которой каялся в получении 500 тысяч рублей для «шефа» от Мусатова и Мотякина: «Шелудяков сказал: «Передай, если хотят работать, пускай заплатят по 250 тысяч рублей». Когда Мусатов и Мотякин принесли деньги, я положил их в конверт и отнес Шелудякову…»

Ирина ЕГОРОВА

«Известия Мордовии»