В Верховном суде Мордовии началось рассмотрение громкого дела об убийстве 17-летнего Александра Потапова

…Алексей Турбаев и Андрей Юдин в сопровождении конвоя заходили в зал судебных заседаний, тщетно пытаясь увернуться от вспышек фотокамеры. — Почему вы отворачиваетесь? Турбаев, зачем лицо закрываешь? Пусть газета фотографирует! Пусть все о вас узнают! Когда казнили моего мальчика, не закрывали лица-то! — Анна Ивановна, мать убитого подростка, принесла с собой портрет погибшего сына и на протяжении всего судебного заседания показывала его подсудимым. — Посмотрите, кого вы убили! Зачем вы это сделали, кто вам дал право на такое зверство?

Турбаев с Юдиным старались не смотреть в сторону потерпевших…

По данным обвинительного заключения, озвученного в судебном заседании гособвинителем из прокуратуры республики, 14 января в одном из домов по улице Халтурина компания молодых людей отмечала Старый Новый год. Около десяти часов вечера речь зашла о местах лишения свободы. Андрей Юдин, неоднократно судимый, в том числе за причинение тяжкого вреда здоровью, и в последний раз освободившийся 31 декабря 2008 года, поинтересовался у Саши Потапова, отбывал ли он срок. Видимо, для того, чтобы повысить свой статус в глазах более взрослых приятелей, подросток ответил утвердительно. Обман быстро раскрылся: порядков «зоны» Александр не знал. «Что ты гонишь тогда?» — озверел Юдин и принялся избивать парня. К нему присоединился Алексей Турбаев. «Давай деньги! 25 тысяч! Отвечать надо за свои слова!» — требовали «друзья». «У меня нет таких денег», — промолвил Саша и вновь оказался под шквалом обрушившихся на него ударов. «Нет денег — давай одежду!» — с этими словами старшие «товарищи» сняли с жертвы свитер, футболку и кроссовки, забрали шапку, куртку (как позже установит следствие, все это добро потянуло на 8 тысяч рублей). Не побрезговали парни и дешевеньким мобильником (Сашин телефон стоил всего тысячу рублей), на счету которого было лишь 16 копеек.

Избиение продолжилось. Били истово, нанося удары куда попало: по голове, почкам, рукам, ногам… Снова требовали денег. «Отпустите меня, я спрошу у мамы, она вам отдаст!» — взмолился подросток. На просьбы мальчишки парни отреагировали по-своему. Поостыв немного, Юдин посмотрел на напарника и задумчиво произнес: «Если мы его отпустим, он ведь сообщит куда надо… Нет, в живых его оставлять нельзя». Страшный вердикт «авторитета» Турбаев воспринял как руководство к действию. По данным следствия, кто-то из компании пытался слабо протестовать, но эти возгласы действия не возымели. «Не лезьте, это не ваше дело», — ответили мучители. Больше заступиться за подростка никто не рискнул.

Попросив у хозяйки дома полотенце, приятели повели жертву на «эшафот»: под Ботевградский мост. Накинув на шею мальчика удавку, его поставили на колени и задушили… Через день на припорошенное снежком тело Саши наткнулась компания молодежи…

Допрошенная в судебном заседании мать Алексея Турбаева рассказала, что до сих пор не верит, что ее сын может быть причастен к убийству:

- Он за всю жизнь слова грубого мне не сказал… Самостоятельный, серьезный, сдержанный, мы с отцом полностью ему доверяли. Не верю, что он мог такое совершить… Если бы еще кулаком убил, я бы поверила, он греко-римской борьбой серьезно занимался, а задушить… Даже если он мне в глаза посмотрит и скажет, что убил человека, я не поверю! И вообще, это еще доказать надо!

- Жалеете вы своего сына, жалеете, что за решеткой находится? — обратилась к ней Анна Ивановна Потапова.

- Конечно… Мне и вашего сына жаль, я вам очень сочувствую, я ведь тоже мать… Но что я могу сделать? Я не верю…

«Мама, я боюсь смерти»

- 13 января мы с Сашей костер жгли по старому обычаю, — рассказывала Анна Ивановна. — А ночью он вдруг проснулся, слышу, крутится в постели… Я к нему подошла: «Сынок, что?» — «Мама, мне очень плохой сон приснился. Будто змеи меня оплели…» «Но ты вырвался?» — «Нет, мама, не вырвался». И дед к нему покойный приходил во сне, Саша говорил, что к себе звал, обнимались они. «Я боюсь умереть, мама», — сказал он мне.

Утром я на работу пошла, а сердце не на месте. Вернулась вечером — Саши нет. Позже он позвонил, сказал, что скоро будет. Ждем его, ждем, я искать его стала… В то время, когда они его убили, я возле церкви находилась, и меня будто ударили: «Что-то случилось с моим сыном». Три дня его искала, а в милицию не ходила потому, что там ведь только через трое суток заявление принимают… Потом силы кончились, упала я, меня в больницу увезли. Позже милиция ко мне пришла, но врачи запретили со мной разговаривать. А потом старший сын приехал, встал на колени и говорит: «Мама, беда у нас. Сашу убили…»

Поступили как фашисты

- Пусть он вам соврал, но убивать-то зачем? Если не в состоянии сами заработать, если уж так нужны были эти 25 тысяч, позвонили бы мне! Меня познакомили с делом, я прочитала, как Саша просил вас отпустить его! И прочитала, как потом на Советской площади вы пили за упокой его души! — говорила Анна Ивановна, обращаясь к подсудимым. — Как вы смели руку на него поднять, он же ребенок, ему всего 17 лет было! Почему ты, Юдин, не вспомнил про своего 7-летнего сына, когда вел моего на эшафот? Вы как фашисты поступили, на колени его поставили… потом Турбаев пульс пощупал, проверил… На моем Саше места живого не было, сплошной синяк. И это мой любимый сын…- державшейся на уколах женщине стало плохо, и она потеряла сознание.

Такое мнение высказала мать Александра Потапова в беседе с журналистами.

- Накануне мне приснился Саша. «Мама, пусть их накажут», — просил он. Они сейчас говорят, что убили его по пьянке, но разве это объяснение? Я похоронила сына в Грибоедове, пусть приползут туда, встанут на колени, как моего сына поставили, и попросят у него прощения.

Какое наказание может быть для них? Только высшая мера. Но сейчас у нас нет смертной казни, поэтому пусть они до конца своих дней проведут за решеткой. Прощения им нет!

«Вину признаем

заявили подсудимые. Что касается гражданского иска (родители Саши Потапова требуют с Турбаева и Юдина по миллиону рублей в качестве возмещения материального и морального вреда), то каждый из обвиняемых согласен возместить только по 500 тысяч рублей.

«ИМ» будут следить за ходом рассмотрения уголовного дела.