Генерал из Мордовии - участник Великой войны

В Великой войне 1914-18 гг. принимали участие жители всех губерний и представители всех сословий Российской империи: от крестьян до дворян. Одним из них был Бронислав Львович Бутлер, сын помещика Спасского уезда Тамбовской губернии. В 1929 г. часть Спасского уезда, где находилось поместье Бутлеров, вошла в состав Торбеевского района Мордовии. О генерале Брониславе Бутлере и его заслугах перед Отечеством рассказывает краевед из Зубовой Поляны Сергей ОЛЕНИН.

Имение «Александрия»

- Отец Бронислава Львовича, Лев Фёдорович Бутлер, происходил из польско-немецких  дворян, - рассказывает Сергей Оленин. - Среди последующих поколений обрусевшего рода Бутлеров  были  поэты, военные, учёные. В молодости Лев Бутлер служил в Тамбове, а после женитьбы на Марии Жилинской, тоже полячки по происхождению, стал жить в Спасском уезде. У супругов было поместье в Липягах (ныне в Спасском районе Пензенской области), а позже появились, как засвидетельствовало   «Историко-статистическое описание Тамбовской епархии» (1911 г.), другие имения недалеко от станции Торбеевка (теперь - райцентр Торбеево): «Александрия, 13 дворов, душ мужского пола - 42, женского - 40… При деревне Бобровке хутор Бутлер - 150 десятин (га) земли. При Александрии экономия Бутлер – 500 десятин (га) земли». На этих 650 десятинах выращивались овёс, пшеница... В экономии был и винокуренный заводик. В относительно состоятельной семье выросло пятеро детей. Трое из них были мальчиками: Бронислав (1886 г. р.), Лев (1876 г. р.) и Евгений (1878 г.р.)

Позже поместье около Торбеевки использовалось семьёй Бутлеров как дача: сюда, на место своих детских игр, генерал Бронислав с инженером Львом (ставшим известным железнодорожным строителем, который прокладывал Транссибирскую магистраль в районе Байкала) приезжали отдыхать к брату Евгению, управляющему и владельцу Александрии. В семейных преданиях родовое гнездо осталось таким: «Дача была расположена в центре имения. В доме было 12 жилых комнат, не считая комнат для прислуги, кладовок, кухни, прачечной, ванной и других. Дом был опоясан балконами и террасами. Он был деревянный, отштукатурен внутри. Снаружи был обшит крашеным тёсом, крыша железная. В доме также были водопровод, канализация, электричество и телефонная линия, чтобы общаться с уездом, железнодорожной станцией и конторой имения. Вокруг дома были разбиты цветники и фруктовый сад, недалеко была дубовая роща. При усадьбе были три пруда, винокуренный завод и все необходимые постройки для хозяйственной деятельности. Земля была хорошая - чернозём».

Сейчас на месте Александрии ничего не осталось: только кусок кирпичной  стены от бывшего спиртзавода на поляне, окружённой огромными деревьями, что стоят на берегах прудов…

Андрей Белый

В гимназическую пору компанию братьям Бутлер в Александрии составлял уже тогда поэтически хандривший Борис Бугаев (позже взявший псевдоним Андрей Белый). Он пишет: «…в 1894 г. мы проводим в имении у М.Я. Бутлер (сестры друга отца) полтора месяца... Женя Бутлер пренебрежительно использует меня в качестве помощника по фотографической части; переживаю себя изгнанником общества: наезжающая молодёжь, моя мать, мальчики Бутлерá, превышающие меня возрастом лишь на 2 и 4 года, водятся тесной компанией, в которой возрасты смешаны (от 15 до 50 лет), а я, 13-летний, изгнан, как маленький; и должен водиться… в обществе грачей и галок, обильно населяющих унылый сад унылой Александрии... Следующее лето проводили мы с матерью в Кисловодске, а доканчивали снова у Бутлеров...» (А. Белый, «На рубеже двух столетий»).

Осада Порт-Артура

- Учиться сына Бронислава Лев и Мария Бутлер отправили в привилегированный 2-й Московский кадетский корпус, - продолжает Сергей Дмитриевич. - Он решил стать военным инженером и после «кадетки» поступил в Николаевское инженерное училище в Петербурге, которое закончил в 1886 г. Все звания пришлось получать без протекций и с самого начала. Первое, унтер-офицера, было присвоено Брониславу в том же 1886 г.

Как говорит краевед, в 1892 г. уже поручиком Бутлер поступил в Николаевскую инженерную Академию (учился на «отлично»), которую закончил в 1895 г. штабс-капитаном и с дипломом военного инженера. Строил военные сооружения в Хабаровске и Владивостоке. Там он оказался под командованием одного из известных российских военных инженеров, генерал-лейтенанта Карла Егоровича Геммельмана, начальника инженеров Приамурского военного округа. Одна из его дочерей, Надежда, стала женой Бронислава.

В 1902 г. Бронислав Львович направляется инженером в Порт-Артур и с началом Русско-японской войны участвует в его обороне. В 1904 г., после второй бомбардировки крепости, Надежда с трёхлетним первенцем Даниилом уезжает на родину, в Спасский уезд, увозя с собой в чемодане, как сувенир, осколок снаряда, разбивший окно их дома. После 11-месячной осады (которая для всех участников обороны Порт-Артура была засчитана как 11-летняя военная служба), Бронислав Львович морским путём тоже вернулся в Россию.

Борьба с подлодками

После длительного отпуска Бронислав Бутлер снова направлен на Дальний Восток, служит во Владивостоке. С 1907 г. - полковник. А с 1911 г. он уже главный инженер-строитель фортификационных сооружений в Севастополе. Перед отправкой туда его принимает Николай II, который ставит задачу: построить в Севастопольском порту сухой док. Задание выполнено блестяще: док построен в рекордные сроки. Бутлер получил репутацию одного из лучших специалистов по военно-морским сооружениям. А док в Панайотовой балке десятилетия служил Черноморскому флоту.

- В 1913 г. Бутлеру присвоено звание генерал-майора, и его переводят в Петроград, - рассказывает Сергей Дмитриевич. - С началом Великой войны он занимается укреплением Петроградского порта. Потом руководит инженерными работами по защите от немецких подводных лодок Архангельско-Мурманского побережья. Немцы впервые с успехом начали использовать субмарины ещё в начале 1910-х гг., их подводники активно воевали в Средиземном и Северном морях, потопив тысячи торговых и десятки боевых кораблей Антанты. Россия защищала свои берега. Генерал Бутлер, как всегда, выполнил порученную ему задачу: немецкие подлодки не рискнули охотиться у Мурманска.

На советской службе

- Трудно сказать, чем руководствовался генерал Бутлер, идя в 1919 г. на службу к большевикам, - говорит Сергей Дмитриевич. - Тогда многие бывшие царские офицеры остались без всяких средств к существованию. Новая власть была вынуждена привлечь их к службе в армии: без «военспецов» ее строить было невозможно, как и победить в Гражданской войне. В Красной Армии оказалось около 100 тысяч бывших царских офицеров. Но относились к ним с подозрением. Бронислав Львович, имевший польско-немецкие корни, католик, всё же считал себя русским - так он сам написал в анкете в личном деле, копию которого я держал в своих руках! Русским по мироощущению, по делу всей своей жизни… Бутлер был назначен военспецом - помощником начальника инженеров Севастопольской крепости, затем всей Береговой обороны Чёрного моря. Служил честно, как привык, со временем комиссарскую опеку над ним сняли, и с 1925 г. до кончины в 1930 г. он уже полновластный начальник инженеров Береговой обороны Чёрного моря. Военный инженер Геммельман укреплял Севастопольское побережье во второй половине 19 века, а его зять продолжил делать это через 50 лет!

Следы супруги генерала, Надежды Карловны, теряются на Северном Кавказе, где она оказалась после эвакуации гражданского населения из Крыма в 1941 году.

- На судьбу двух детей Бронислава Львовича и Надежды Карловны повлияли все события российской и мировой истории первой половины 20 века, - резюмирует Сергей Оленин. - Один из них, Даниил, в годы Гражданской войны - матрос на военном корабле «Адмирал Нахимов», воевал в Крыму в Добровольческой армии, фактически против отца. После эмиграции и долгой жизни во Франции он упокоился на русском кладбище в Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем. Его могилу навещают живущие в Европе потомки: праправнуки русских генералов, строивших Сахалинские и Севастопольские оборонительные сооружения в 19 и в начале 20 века. Дети праправнуков тоже говорят по-русски. Все нередко бывают в России. Но это уже другая история.

Награды

В советские годы наград Бронислав Бутлер, видимо, не получал, а за годы службы в Российской императорской армии был награждён: орденами Св. Станислава 3-й ст. (1897), Св. Станислава 2-й ст. с мечами (1905), Св. Владимира 4-й ст. с мечами и бантом (1905), серебряной медалью в память об участии в войне 1904-1905 гг. (1906), орденом Св. Анны 2-й ст. (1911), памятными медалями в ознаменование 100-летия Отечественной войны 1812 года (1912), 300-летия царствования дома Романовых (1913), 200-летия Гангутского сражения (1915), памятным знаком «Защитник крепости Порт-Артур» (1914), орденом Св. Владимира 3-й ст. (1914), орденом Св. Станислава 1-й ст. (1915), орденом Св. Анны 1-й ст. (1916).

«Известия Мордовии»