Герой Соцтруда Александр Долганов более 30 лет возглавлял одно из самых лучших хозяйств Мордовии

Безотвальная обработка почвы, позволяющая достигать отличной урожайности, в Мордовии сейчас обычное явление, но мало кто знает, что первым в нашем регионе самую передовую технологию земледелия  опробовал и внедрил Александр Васильевич Долганов, и было это на полях племсовхоза «Россия» Лямбирского района, которым он бессменно руководил тридцать  лет. 

Автограф от народного академика

А к внедрению новшества Долганова подвигнул не кто иной, как народный академик Терентий Мальцев, которому и принадлежит авторство «безотвалки». Насколько восхищается талантом Мальцева Долганов, можно понять уже по тому, что самой дорогой своей реликвией Александр Васильевич считает записную книжку, в которой рукой Терентия Семеновича написано:  «На долгую память дорогому товарищу Долганову Александру Васильевичу. С уважением Т. Мальцев. 5/VIII-86». «Эта запись, - говорит Долганов, - для меня не менее дорога, чем Золотая Звезда Героя Социалистического Труда».

Далеко не каждому Терентий Семенович, мнение которого очень часто не совпадало с общепринятым, но было авторитетным и для первых лиц государства, мог оставить свой автограф. Но кроме этой записи, с партийного съезда в Москве, на котором А.В. Долганов был делегатом и  сидел в зале рядом с народным академиком, он увез и его напутствие: «А ты попробуй обойтись без плуга!».

Для задуманного опыта в совхозе было выбрано два соседних поля. Одно обработали по методу Мальцева дисковой бороной, другое вспахали обычным плугом. А по осени увидели результат. С поля, на котором побывал плуг, получили 30 центнеров зерна на круг, а с того, где работала дисковая борона, – 55! На следующий год уже все зерновые культуры посеяли в совхозе на площадях, которые подвергли лишь поверхностной обработке. 46,9 центнера с одного гектара – таков был средний результат урожайности по хозяйству, и он, кстати, не побит в республике до сих пор. 

Наказ отца 

В селе Паранеи Атяшевского района на самой окраине и у развилки двух дорог уже не сохранился дом Долгановых.  Одна из дорог ведет в сторону Атяшева, и как раз по ней ушел добровольцем на фронт колхозный председатель  Василий Семенович Долганов. Провожали его жена Мария Харитоновна с двенадцатилетним сыном, которому он дал отцовский наказ, чтобы слушался, помогал во всем матери. «Ты один из мужчин остался в доме. Брат Петр  на фронте, а теперь вот и я уезжаю. Вернусь или нет – не знаю. Но больше всего хочу, чтобы ты, Саша, вырос настоящим человеком».

Было это в конце 1941 года, но письмо  от отца семейства Долгановы получили  только в конце января 1942. Было оно единственным, потому что уже на второй день Василий Семенович получил в бою тяжелую контузию и попал в плен. Долго пытали его немцы, отрезали бойцу нос, уши, вырезали на груди  пятиконечную звезду, загоняли под ногти иголки, но так и не добились, чтобы Долганов назвал номер своей войсковой части. «Ничего я не скажу!», - это было единственное, что услышали от него фашисты.

Об истории героически погибшего отца Александр Васильевич Долганов узнал через много лет из книги Ивана Пиняева «Шла дивизия вперед». Но всегда помнил  наказ, который ему, мальчишке, дал отец возле той самой развилки.

- Очень трудно пришлось нашей семье в войну, - говорит он. – Да и после бедствовали. Впервые настоящий хлеб, без лебеды и других добавок, я только  в армии попробовал. Мама работала в колхозе старшим конюхом, целый день пропадала на работе. Выручала нас корова, для которой я по заданию матери набирал летом по 10 мешков зеленой травы в день. Часть ее корова съедала сразу, а другую часть сушили на зиму. Я был тогда еще мальчишкой, и однажды, заигравшись, забыл про свою обязанность. Крепко досталось тогда от матери, но я никогда за это не был на нее в  обиде. Мама хоть и строгая была, но справедливая».

Но Саша в войну не только траву для  коровы на себе приносил. Он тоже работал в колхозе, и выработанных трудодней у него было даже больше установленного правлением колхоза минимума. Не меньше, чем у самых старательных взрослых. Старательным был в деле, исполнительным, и никогда не пренебрегал даже мелочами. Не зря доверили ему быть бригадиром, и на этой должности он был в своем колхозе с 1942 по 1945 год.

Кроме коровы, выручала семью и картошка, которую Долгановы сажали на месте яблонь, их пришлось срубить. Но что было делать, если за каждую нужно было платить налог? Паранеи всегда утопали в садах, но когда вышел сталинский указ об обязательном налоге на фруктовые деревья, люди выбрали из двух зол меньшее. 
«Бог меня всегда хранил»

Похоже, паранейские сады, равных которым не было во всем  Атяшевском районе, и подвигли Александра Долганова к выбору профессии агронома. Два его брата - военный и инженер, и когда спрашивали маму Долгановых о сыновьях, она в шутку отвечала: «Трое у меня умных, а один агроном. Уходит утром на работу, когда я еще сплю, возвращается вечером – уже сплю. Что это за жизнь?»

Она одинаково любила всех детей. И Александром Васильевичем очень гордилась. Была у Долгановых и дочь Антонина, и когда она училась в педтехникуме в селе Козловка, каждый месяц за 30 километров мама пешком носила ей лепешки с лебедой.

Агрономию Александр Долганов изучал в Алатырском лесном техникуме, который он окончил с отличием. После учебы направили его на работу в Ленинград, но вскоре вернулся на родину. Дело знал, и при этом со своей совестью всегда оставался в ладу. Работая лесничим в Ардатовском районе, не позволял воровать лес. В любое время суток мог появиться в лесу на трофейном мотоцикле, который никогда его не подводил. Но однажды заглох мотоцикл посреди леса, и когда Долганов осмотрелся вокруг, то увидел натянутую поперек дороги на уровне своей шеи проволоку. «Думаю, Бог меня всегда оберегал, - говорит он. – Да, я тоже считал себя атеистом, но много всего было в жизни, что заставило посмотреть на все другими глазами. Уже на пенсии проезжал я с супругой по ТЭЦ-2  на своей «Оке», которую протаранила тогда встречная фура. Обошлось, но вскоре врачи сказали, что у меня онкология. Тогда я уже сам попросил о помощи Бога. И болезнь прошла! Как раз в это самое время в Александровке строили храм, и я отдал для крыши припасенные для своего дома сто листов оцинкованного железа».

Хлебосольная чета

В Александровку, где Александр Долганов ровно тридцать лет был директором племсовхоза «Россия», его направили в 1969 году из совхоза «Плодопитомнический». Это – в селе Алашеевка Атяшевского района, где народ отличался всегда крутым нравом. «Случалось, - говорит Александр Васильевич, - и меня в прямом смысле брали за грудки». И долго держался алашеевский народ старых обычаев. И взрослые, и дети мылись не в бане, а в русской печке, после протопки которой выметали с пода всю золу. Строить баню никого не заставишь, да и не было такой задачи у Долганова. Он построил в селе общественную баню, и с тех пор в Алашеевке о мытье в печи помнят разве что древние старожилы. И, конечно, забыли уже и о том, что тоже Долганов приучил алашеевцев сажать на своих огородах огурцы, помидоры. Столовой в совхозе «Плодопитомнический» тоже не было, и когда приезжали командировочные, директор приводил их на обед домой. Жена его Нина Васильевна относилась к этому с пониманием. «Можно сказать, Нина была просто золотая женщина.  Шестьдесят лет вместе прожили, - говорит о покойной супруге Александр Васильевич. – И в Александровке держали мы полный двор скотины, и она, считай, полностью была на попечении жены. По 100 ведер воды в день таскала из речки, все руки вытянула». Скота на подворье у Долгановых не стало уже после ухода Александра Васильевича на пенсию.

По несколько кадушек огурцов, капусты,  моченых яблок запасали на зиму Долгановы в Алашеевке, которыми потчевали своих гостей. Зная о такой их хлебосольности, иные гости, если хозяев не оказывалось дома, и сами  заходили в дом, доставали из печи чугун со щами. Замка на дверях Долгановы не признавали, не было его у них никогда и в душе.

В Алашеевке Долганов за два года увеличил площадь плодовых деревьев на четыреста гектаров, сделал хозяйство прибыльным. В это же время заочно учился на сельхозфаке университета, и когда пришло время писать дипломную работу, написал и защитил ее на материале своего хозяйства. Темой дипломной работы было эффективное использование междурядий молодых садов. Дело в том, что в первые шесть-семь лет после посадки саженцы яблонь урожая не дают, следовательно, и прибыли от них нет. Александр Долганов начал сеять между рядами яблонь кормовые культуры, и этот опыт с его подачи подхватили другие садоводческие хозяйства.

Из Алашеевки – в Александровку

Но вернемся в январь 1969 года, когда Александра Васильевича назначили директором в Александровку. На эту должность его приметил  министр сельского хозяйства Михаил Чернов, и когда сказал о своем решении директору «Плодопрома» Вениамину Филимонову, тот умолял министра передумать: «Зачем забираете лучшего директора?». «Нам и нужен именно такой», - сказал министр в ответ.

То, что увидел Долганов в Александровке, его удручило. Едва успел переступить порог конторы, как к нему, словно сговорившись, пришли заведующие фермами. Стояла середина зимы, а скот кормить было нечем. Никто  на помощь кормами не пришел, пришлось кормить животных соломой, которая была на крышах скотных дворов. А чтобы лучше ее поедали, пришлось запаривать и подсаливать. И опилки тоже шли в ход!

Коров в хозяйстве, от  каждой из которых надаивали не более полутора тонн молока в год, было всего 285 голов, зато фермы раскиданы по пяти селам. И на каждой - свой заведующий. Долганов поставил цель собрать коров в одном месте, и своего добился. Но головной болью оставалась птицеферма, на которой было не более 700 кур, и собирали от них максимум 500 яиц в день. Потому что куры неслись в ближайшем бурьяне. Яйца нужно было сдавать в заготконтору, но и начальству, которое их просило выписать для себя, тоже отказать было нельзя. И здесь выход директор нашел, птичник закрыли.

И в полеводстве дела не ладились: 7 центнеров зерна с гектара – это и в то время курам на смех! С чего при таких результатах зарплату платить? И люди почти все ушли работать из Александровки в Саранск, он ведь рядом.

Кадровый вопрос помогали решить Долганову земляки, которым обещал в течение короткого времени дать жилье. С условием, что работать будут на совесть, чтобы заработать и на жизнь, и на постройку в совхозе благоустроенных квартир. Вслед за атяшевцами потянулась в Александровку молодежь из других районов. Чтобы люди могли после приезда поставить хотя бы чемодан в своем углу, приспособили под малосемейки купленную в Чувашии церковь. Рабочие очень старались устроить свою жизнь, вместе с директором хозяйства стремились к высоким результатам. На третий год директорства Долганова получили с гектара по 11 центнеров зерна, и надои молока пошли в гору. Чтобы они росли, директор привез в хозяйство неведомые до того времени в Мордовии культуры – рапс и борщевник  Сосновского. Последний хоть и обжигается сильно на корню, зато в силосе безвреден, дает  до 100 тонн зеленой массы с гектара. Иначе чем бы кормили молочное стадо, в котором было уже 4,5 тыс. коров? И каждая давала в год более 5000 кг молока.

Появились у хозяйства результаты – появились  и деньги. В 1974 году совхоз был участником ВДНХ СССР, а год спустя получил  более 1 млн. рублей прибыли. И с каждым годом денег было больше.  На собственные средства построено в Александровке очень много социальных объектов. А главное – люди получали квартиры. В бытность А.В. Долганова директором их построено 640!

«На «Волге», в баню?»

Кстати, у самого Александра Васильевича бани в Александровке не было очень долго. Появилась уже после того, как ушел с директорского поста и переселился в новый дом на улице, которую застроил коттеджами для главных специалистов  хозяйства. С самого переезда в Александровку жил в доме, который достался от прежнего председателя. Дом был рядом с речкой, которая хоть и невелика, но разливалась по весне так, что отрезала путь к дому. Помыться и попариться  Александр Васильевич ездил в городскую баню в Саранск. Но «Волга», на которой приезжал, была в то время слишком заметным транспортом. Увидели «добрые» люди, и когда их «сигнал» дошел до самого обкома, Долганова вызвали, стали стыдить: «Ты зарвался. На «Волге» в баню ездишь!». Александр Васильевич отпираться не стал: «Да, езжу. Но что делать, если не только у меня, директора совхоза, но  и у большинства рабочих своей бани нет? Разрешите – построим общественную у себя в Александровке!».

Было такое, когда нужно было испрашивать разрешение свыше, даже если деньги на стройку свои. Так что Долганов на «сигнальщиков» не в обиде. Скорее, благодарен им - помогли построить в Александровке баню с бассейном. Бассейн был и в детсаде, который тоже построили. И когда в совхоз дважды приезжал Председатель Совета Министров РСФСР и член Политбюро ЦК КПСС Василий Воротников, он всегда видел в Александровке вновь построенные объекты. Особенно понравился Воротникову детский садик, о котором сказал: «Такого и в Москве пока нет!». Еще удивили Воротникова 400 голубых елей, которые по заданию директора совхоза  привезли из лесхоза Московской области, чтобы украсить ими улицы Александровки. Улицы тогда ничем уже не отличались от городских, но не хватало на них зелени, уюта. Каждую елку везли в отдельном мешке, раздали их по объектам и высаживали под расписку, а потом всем миром караулили, чтобы перед Новым годом не украли.

Капустка для ЗыкинойНе один Василий Воротников видел процветавшую трудами Александра Долганова Александровку. Были здесь Борис Ельцин, другие высшие руководители из Москвы и даже иностранцы. Два раза в Доме культуры, который получился как настоящий дворец и построен был тоже при директорстве Долганова, выступала Людмила Зыкина. «Эх, и боевая она была! – вспоминает о ней Долганов. – И простая, человечная. Мы, чтобы ей угодить, накрыли столы тем, что и сами никогда не ели, а она только нашу капусточку соленую нахваливала и ела».

Спросила    его Зыкина: «Давно ли в отпуске был, Александр Васильевич?». Другой бы и соврал в угоду сидевшему рядом начальству, но Долганов не стал: «Три года уже не был». «Надо бы в санаторий, отдохнуть, подлечиться», - продолжила певица. «Надо», - коротко ответил собеседник. Но на курорт все равно не поехал. Не хотел, чтобы люди подумали, что Долганов на совхозные деньги отдыхает. Никогда не давал никому повода для того, чтобы называли его транжирой не своих денег, но все равно находились злые языки. Первым, кстати, в сельском хозяйстве Мордовии Долганов начал выдавать тринадцатую зарплату, размер которой исчислялся в процентах от суммы, заработанной человеком за год. И себе не позволял начислять ни копейки сверх того, сколько заработал. И даже не сам единолично делил заработанное, участвовали в этом рабочком, другие общественные организации. «Неплохо бы и сейчас возродить систему зарплаты, в которой учитывается конкретный вклад каждого, - говорит он. – Простые работники видят, как их директора шикуют, и при этом говорят людям, что денег в кассе совсем нет. Платить нужно справедливо, за конкретные результаты, и тогда будет у людей заинтересованность в работе».

Уникальный – во всем

Александр Долганов крепко запомнил наказ отца. И в бытность своей работы всегда оставался первым. Не заметить его было нельзя, и даже сейчас Долганов - уникальный. Ни один руководитель сельхозпредприятия республики не может похвастать, что он, приняв разваленное донельзя хозяйство, вывел его в число самых лучших и проработал директором 40 лет, и 30 из них - в одном хозяйстве. Только Александру Долганову это оказалось по силам. 

Уроженец Атяшевского района, Долганов ходит в Александровке по улице своего имени. А его бюсты  при жизни установлены  на Аллеях Славы  в  Атяшеве и Лямбире, он – почетный гражданин Лямбирского района и Мордовии.  Золотая Звезда Героя Соцтруда, два ордена Ленина, ордена Трудового Красного Знамени, «Знак Почета» - это лишь несколько государственных наград, которыми отмечен труд  Александра Васильевича.

«Известия Мордовии»