Спасибо, что живая!

Пенсионерка из Мордовии тринадцать лет пытается доказать факт своего существования

Тем, кто не читал Гоголя, пожалуй, не стоит читать и это. Тем, кто не верит в призраков, советую также перевернуть страницу. В реальность этой истории очень трудно поверить, потому что сейчас не девятнадцатый век, а двадцать первый. Но классики потому и считаются таковыми, что сюжеты их произведений актуальны в любое время. По крайней мере, в России. А потому удивляться, что кто-то где-то вдруг стал «мертвой душой», право слово, не стоит. Потому что для нашей страны это, к сожалению, становится обычным делом.

«Государство претензий не имеет»
Валентина Петровна Дерова живет как бы в двух измерениях: по факту и по документам. По документам она обладательница отдельного дома в поселке Атяшево, в котором она (опять же по документам) проживает вместе со своими детьми. В реальности дети уже давно живут в других регионах страны, а сама она… Сама она бомж. Точнее, даже не бомж, а призрак. Сложно? Более, чем вы думаете.
В общем, с жильем получилось так. В 1980 году Атяшевское райпо любезно «отмусолило» женщине, в одиночку воспитывавшей двух малолетних детей, ордер на дом. Сейчас уже не выяснить, почему документ был оформлен на Дерову Валентину Павловну, но тогда на такую «мелочь» никто внимания не обратил. По всей вероятности, на селе таким нюансам особого значения не придают. Прошло девятнадцать лет, и женщина решила приватизировать жилье. Документы, подтверждающие право собственности на дом, оформлены были на Дерову Валентину Петровну. Насчет этого тоже никто особо не заморачивался. Дети к тому времени уже вылетели из родительского гнезда (дочь переехала в Оренбург, а сын - в другой район Мордовии), и все, наверное, было бы хорошо, если бы новоиспеченная владелица дома не заболела.
- У меня тогда рак обнаружили, - вспоминает Валентина Петровна. - Врачи поначалу говорили, что счет идет даже не на дни, а на часы. Но я почему-то выжила. Правда, лечилась очень долго.
Впрочем, чудесное исцеление омрачилось одним печальным фактом. Сразу после выписки из больницы женщина узнала, что дом ее продан. Причем по всем документам получалось, что продала она его самолично. В договоре купли-продажи стояла ее подпись. Любопытно, что составлен этот документ был двумя неделями позже того дня, когда дом был оформлен в собственность женщины.
- Но я-то точно знаю, что никаких документов не подписывала, - говорит Валентина Дерова. - Да и зачем мне было продавать этот дом, если мне жить негде?!
Впрочем, логичные доводы женщины мало кого взволновали. В дом вселились новые жильцы с документами, подтверждающими законность этой процедуры, а сама она осталась на улице. Хочется написать «у разбитого корыта», но даже этой домашней утвари у Валентины Петровны не осталось. Хорошо, что ей хоть пенсию назначили (после болезни женщина получила вторую группу инвалидности - прим. авт.). Совсем уж непонятным выглядит тот факт, что пенсию ей оформили по адресу того самого дома, который ей к тому времени уже не принадлежал.
- Я, конечно, пыталась доказать всем абсурдность этой ситуации, - продолжает Валентина Дерова. - Но меня никто даже слушать не хотел. На все мои просьбы ответ был один: «Все в рамках закона!». Дошло до того, что я однажды пришла в милицию и написала явку с повинной: «Прошу привлечь меня к уголовной ответственности за незаконную продажу моего дома, который я продала без согласия своих детей». Но мне сказали, что моей вины в этом нет и что я могу быть спокойна: государство ко мне претензий не имеет. Извечный вопрос «Кто же виноват?» так и остался без ответа.
Вот так и стала Валентина Дерова бомжом, но неприятности для нее только начинались.

Без права на все
Дальнейшее развитие событий происходило по принципу снежного кома. Одно накручивалось на другое, цеплялось за третье и не давало совершиться четвертому. Через пару лет после того, как Валентина Дерова осталась без дома, у нее возникла необходимость поменять паспорт. Но для этого нужна была регистрация по месту жительства, которой у женщины не было. После истории с «продажей» дома ее приютил Архиепископ Саранский и Мордовский Варсонофий. Главный священнослужитель республики предоставил бездомной пенсионерке жилое помещение в Саранске. Но там она просто жила (и живет по сей день) без какой-либо регистрации. Как говорится, на птичьих правах.
- В районном паспортном столе, чтобы избежать ненужной волокиты, мне поставили штамп о том, что я якобы зарегистрирована в доме моей родственницы, - рассказывает Валентина Дерова. Этот штамп до сих пор стоит в паспорте женщины, несмотря на то, что в доме том она никогда не жила. - Хотя по всем остальным документам я до сих пор проживаю в том доме, который когда-то «продала». Более того, когда моей дочери в Оренбурге понадобилась справка о том, что она здесь не зарегистрирована, выяснилось, что и она по-прежнему числится в этом доме. Ей даже справку об этом дали. Куда я только не обращалась, чтобы восстановить справедливость, но везде мне отвечали, что все законно. Но как такое может быть?!
В результате всех этих хитросплетений Валентина Петровна Дерова лишилась практически всех гражданских прав. Она не могла и не может устроиться на работу, не может участвовать в выборах, не может встать ни на один из известных видов учета. Все потому, что для совершения этих операций необходимо предоставить кучу разных справок: с места жительства, с места работы, оттуда, отсюда. Но ей, понятное дело, никто этих справок не дает. Потому что она не зарегистрирована здесь, не зарегистрирована там и не числится, не числится, не числится... Получается, что, будучи живой и имея на руках паспорт гражданина РФ, она превратилась в призрака. Парадокс, но при этом государство регулярно перечисляет ей пенсию. Логики здесь абсолютно никакой нет. Если человека в течение тринадцати лет нигде не регистрируют (или регистрируют с нарушением закона), то кому же тогда государство платит пенсию?! К сожалению, применительно к Валентине Деровой этот вопрос скорее риторический. Все попытки найти ответ на него неизменно ведут в тупик. Поэтому оставим это бесполезное занятие.  
- Знаете, я сейчас больше всего боюсь, что мне и пенсию платить перестанут, - вздыхает пенсионерка. - Когда выяснится, что я нигде не числюсь, ее могут просто отменить.
Одно время в ее деле вроде бы наметился прогресс. Валентина Петровна обратилась в прокуратуру с требованием восстановить ее в избирательных правах. Не то чтобы ей очень хотелось сходить на выборы, просто она надеялась с помощью этого заявления размотать тринадцатилетний клубок абсурда, достигшего абсолютного совершенства. Прокуратура отреагировала как положено, потребовала исправить ситуацию, но, вероятно, для этого нужно сделать слишком много, а делать этого никому не хочется. Ворох чьих-то ошибок очень трудно разгрести, особенно если эти ошибки были сделаны сознательно. Кстати, Валентина Петровна говорит об этом открыто, даже называет фамилии должностных лиц, виновных, по ее мнению, в этой ситуации. Но с учетом того, что реальных доказательств чьей-то вины у нас нет, не будем их называть. Кто виноват, тот и так об этом знает.  

Двадцать килограммов жизни
За годы переписки с различными государственными организациями у Валентины Петровны накопилось двадцать килограммов бумаг. Среди них ответы и отписки, постановления и решения. Часть этой макулатуры женщина постоянно носит с собой, потому что она каждый день, кроме выходных, пытается восстановить свое право на жизнь. Эта переписка заслуживает того, чтобы остановиться на ней отдельно.
- Я не могу понять почему, но разные государственные организации постоянно отправляют мне ответы на какие-то непонятные адреса, - говорит Валентина Дерова. - К примеру, один ответ на мое обращение был отправлен в Рузаевку. Но какое я имею отношение к этому городу? Во всех своих письмах я прошу направлять мне ответы по адресу: г. Саранск, улица Советская, 49 «а». А мне то на один адрес ответ отправят, то на другой.
Однако вся эта переписка вряд ли поможет Валентине Деровой полностью исправить ситуацию. Это практически невозможно. К примеру, историю с куплей-продажей дома в Атяшеве теперь не раскрутить. Уже давно вышли все сроки исковой давности, и ни один даже самый талантливый юрист просто не сможет ничего доказать. Хотя почему-то есть стойкое ощущение того, что районные правоохранительные органы тогда просто недоработали. Впрочем, сама Валентина Петровна еще верит в торжество справедливости, несмотря на все советы просто забыть ту историю.
- Я уже не смогу этого забыть, - говорит женщина. - Ведь это моя жизнь!
Впрочем, даже если забыть прошлое, проблем в жизни пенсионерки не становится меньше. Сейчас женщина добивается того, чтобы ее поставили в очередь как нуждающуюся в улучшении жилищных условий. По закону, она вроде бы имеет на это право. Потому как не имеет другого жилья, у нее нет зарегистрированных прав собственности на иные жилые помещения, нет заключенных договоров социального найма. К тому же ею в течение девяти лет не совершалось сделок по отчуждению имущества. Та же история и с детьми Валентины Петровны. Однако тут в полный рост встает старая проблема. Для постановки на учет как нуждающейся в улучшении жилищных условий она должна предоставить кучу документов. Например, справку о составе семьи с места жительства. А где ее взять, если у нее нет ни места жительства, ни официальной регистрации, а практически все ее документы в той или иной степени являются поддельными?!
- По закону, у нее есть все основания для того, чтобы встать на очередь, - говорит адвокат Сергей Наумов, занимающийся сейчас делами Валентины Деровой. - Если ей откажут в этом, придется добиваться восстановления прав через суд.
Правда, по закону она много на что имеет право, но вот с реализацией этих прав у нее уже тринадцать лет ничего не выходит. Впрочем, есть в ее истории и положительный момент: несмотря ни на что, а скорее даже вопреки всему она до сих пор жива. А это уже сродни подвигу. По крайней мере, в России.

Андрей ЕЛИСТРАТОВ

«Вечерний Саранск»