Жительница Саранска Валентина Назаренко – дальний потомок солдата наполеоновской армии

В одном из предыдущих номеров «Известий Мордовии» (см. «ИМ» от 23 мая 2012 г., «Как офицеры Наполеона с мордвой познакомились») мы рассказали о судьбах солдат армии Бонапарта, взятых в плен в 1812 году и отправленных в глубокий российский тыл – в том числе и на территорию современной Мордовии. Далеко не все из этих иностранцев решили вернуться домой – многие приняли православие, обзавелись семьями и стали подданными Российской империи. Подобные случаи были зафиксированы, к примеру, в Краснослободске. «Как знать, - писали «ИМ», - может быть, потомки пленных французов до сих пор живут в Мордовии?»

Недавно в редакции газеты раздался телефонный звонок. «Не удивляйтесь, - предупредила нас жительница Саранска Валентина Ивановна Назаренко. - Прадед моего прадеда был наполеоновским солдатом…»

Образцовая семья

Большую часть своей жизни Валентина Ивановна совершенно не подозревала о «идеологически неправильных» корнях. Предок-француз – к тому же пришедший на Русь как захватчик! - решительно не укладывался в рамки образцовой советской биографии! Валентина росла в обычной советской семье, в школе была отличницей (закончила учебу с золотой медалью), в вузе - идеальной студенткой: комсомолкой и общественницей. Получив диплом учителя английского языка, поработала по специальности, затем стала экономистом. Ничего необычного, никаких намеков на родню в Провансе или Нормандии!

Валентина Ивановна родилась на Западной Украине, недалеко от границы с Польшей. Спасаясь от голода, после Великой Отечественной войны сюда, к своему двоюродному брату, из Мордовии переехала мама Валентины Ивановны - Елизавета Николаевна Лошкарева. В наполовину польской, наполовину украинской среде Елизавета Николаевна хранила память о своей малой родине: Валентина Ивановна помнит, как ее мама по-мордовски повязывала платок на голове, на праздниках пела русские частушки и плясала.

Георгиевский кавалер

Многочисленная родня Валентины Ивановны не очень интересовалась историей своих корней. Другое дело – наша героиня. Видя такую любознательность, двоюродный брат ее мамы – Иван Андреевич Лошкарев - решил рассказать племяннице историю их семьи.

- Перед своей смертью, - рассказывает Валентина Ивановна, - дядя Ваня открыл мне, что его отец, Андрей Степанович (родной брат моего деда Николая Степановича), был царским офицером, полковником. Я запомнила, что в 1905 году Андрей Степанович был направлен на охрану польско-литовских рубежей.

Дядя Ваня рассказал племяннице и об ее родном дедушке – Николае Степановиче.

- Оказалось, - продолжает Валентина Ивановна, - что дед тоже служил в царской армии, воевал в Первой мировой войне. Он был героем - георгиевским кавалером! В родную деревню, в Старошайговский район, после революции он приехал на белом коне!
Односельчане полюбили его: Николай был красавцем, силачом, человеком высокого роста. Он работал в милиции, потом был председателем колхоза – на эту должность его назначили как грамотного человека. 

Бывший солдат завел крепкое крестьянское хозяйство. А в 1930-е годы был репрессирован.  

- Мне рассказывали, что дедушка собрал урожай, - говорит Валентина Ивановна, - и его обвинили в неправильном распределении зерна, в том, что он укрыл от государства часть продналога. В голодное время дедушка просто хотел помочь односельчанам. На суде деду дали 2 года, а потом добавили еще 10. Я знаю, что он строил Беломорканал. Через год был амнистирован. Но не успел вернуться домой – умер от голода.

Француз Степан

Самый большой сюрприз дядя Валентины Ивановны подготовил напоследок. Он рассказал племяннице, что род Лошкаревых идет… от французского солдата, взятого в плен в 1812 году и решившего остаться в России.

- Наверное, здесь предок-француз прикипел душой к хорошей девушке и не мог ее оставить, - говорит Валентина Ивановна. – Потому и не стал уезжать.

По семейной легенде, француза звали Стефаном (по-русски – Степаном). В какой французской провинции он родился? Где был взят в плен? Его потомки позабыли эти подробности. Знают лишь, что поселился предок где-то на территории будущей Мордовии. Опять же по семейной легенде, в честь этого француза Степаном был назван его правнук - прадед Валентины Ивановны.

«Мой предок голодал»

Закономерный вопрос: почему же потомки французского солдата носят такую русскую фамилию – Лошкаревы? Семейная легенда находит этому свое объяснение. Скорее всего, французская фамилия была непонятна (да и труднопроизносима) для жителей российской глубинки 19 века. Иностранцу могли подобрать созвучную русскую фамилию, дать фамилию жены  или придумать совершенно новую, производную от прозвища.

- В нашей семье считалось, что в плену предок голодал, - говорит Валентина Ивановна. – Отсюда и «Лошкарев» - от слова «ложка».
Косвенное подтверждение версии о голоде можно найти. В своих воспоминаниях о России баварский обер-лейтенант, барон Фридрих фон Фуртенбах (офицер армии Наполеона, взятый в плен в 1812 году и отправленный подальше в тыл, в Краснослободск) пишет: «Чтобы неплохо жить, нужно было 25 копеек в день». У офицеров такие средства водились: на каждый день пленным полагалось денежное довольствие из казны (его выдавали раз в неделю, на 7 дней вперед): обер-офицерам – по 50 копеек, майорам – по рублю, подполковникам и полковникам – по 1,5 рубля. А вот пленные нижние чины могли рассчитывать всего на 5 копеек в день. Если бы не русская доброта и благотворительность (о которой оставили воспоминания военнопленные офицеры), беднягам-солдатам пришлось бы совсем туго. Россия спасла их - и потомки оставшихся у нас французов вернули этот долг, став защитниками Отечества.

Семейные тайны

Рассказ дяди многое объяснил Валентине Ивановне. Неудивительно, что потомки царских офицеров и георгиевских кавалеров тщательно скрывали свои корни от властей, от соседей, от многих знакомых, даже от своих детей! 

-  Друзья дяди были людьми образованными и состоятельными, - рассказывает Валентина Ивановна. - Однажды я видела гостей Ивана Андреевича – его друга по гимназии вместе с супругой. Меня поразили их манеры. Здороваясь, гость поцеловал руку дядиной жене – я никогда не видела ничего подобного. Но так себя вели только в определенном, близком кругу. Семья дяди была очень набожной, в доме нельзя было услышать плохого слова. 

В 1972 году с Западной Украины Валентина Ивановна решила переехать в Мордовию.

- Только из-за того, что здесь жила моя мама, - поясняет она. – И хотя порой на новом месте мне было тяжело, я осталась в Саранске. Надеюсь, что в местных архивах я смогу найти какую-то информацию о своем предке-французе. И наша семейная история не будет забыта!

Александр ЕФРЕМОВ.

«Известия Мордовии»