Фронтовичка Дуся

Евдокия Дмитриевна достает из заветного угла в шкафу увесистый «вещмешок», как она сама выразилась, с наградами, усаживаясь поудобнее на диван. Бережно хранит ветеран Великой Отечественной войны Е.Д. Пимбурская ордена и медали. Показывает эти заслуженные награды внукам, когда они подсаживаются поближе к бабушке, чтобы послушать рассказы старой фронтовички.

От колхозного поля до лесоповала

Все дальше и дальше уходят огневые сороковые, все меньше и меньше их, солдат той войны. В следующем месяце, 22 июня 2011-го, придет в День памяти печальная трагическая круглая дата: 70-летие начала Великой Отечественной. А им, оставшимся, уже под 90. В селе Жуково Торбеевского района осталось пять ветеранов Второй мировой. В.М. Скороховский, М.П. Филин, Ф.М. Чудайкин, Е.Д. Пимбурская, О.Е. Бульдяева. С фронтовичкой Е.Д. Пимбурской я и встретился накануне Дня Победы, приехав в Жуково. 87 лет ей, но Евдокия Дмитриевна в хорошей памяти, хотя и жалуется на здоровье, с легкостью вспоминает события тех далеких лет, имена подруг, с кем ушла на войну.

— Только четыре класса и закончила, — вздыхает Евдокия Дмитриевна. — Читать-писать научилась — и ладно, а дальше работа. Отцу-матери надо было помогать. С подружками в поле ходила, колоски собирала. Поговорка такая в то время бытовала: «Поднятый колосок — колхозу хлеба мешок». Нам палочки ставили — трудодни. А позже на лесоразработках работали — в Извести, Выше, Крутеньком Зубово-Полянского района. На лошадке к узкоколейке долготье возила. Навалят тебе на подводу или сани два больших сосновых бревна — везешь за 2-3 версты к «железке», а то и дальше.

На лесоповале Дуся Пимбурская работала вместе с Татьяной Волковой, Марией и Надеждой Никитиными, другими подругами из Жукова и соседних селений. Духота и комары, дождь, но не бросишь работу, за которую платили «палочками». Намаются девчата, руки ноют, с ног к вечеру валятся, но от выполнения нормы-задания не отступятся. Наравне с мужиками вкалывали в лесу. Особенно тяжко было зимой: мороз, снег по колено.

В роковое воскресенье 22 июня 1941 года война грянула. Одного за другим забирали из села на фронт парней и мужиков. Похоронки зачастили в жуковские избы.

— Брата Александра призвали в армию недели за три до начала войны. На Троицу это было, народ гуляет, веселится, а мать чернее тучи ходит, слезы вытирает. Тогда ожиданием войны с Германией жили, тревожные слухи ходили. Единственная весточка от Саши пришла из Минска. Немцы на Белоруссию все железной ордой обрушились сразу же, в первый день нападения на Советский Союз. Брат писал в единственном письме: «Точного адреса сообщить не могу, ждите...», — вспоминает Евдокия Дмитриевна.

Три долгих тяжелых года мать, Наталья Степановна Пимбурская, ждала фронтовые письма. Не дождалась. Тосковала, плакала по ночам, скрывая слезы от детей. В семье кроме младшей Дуси были еще две старшие сестры — Мария и Февронья, работавшие в колхозе «Серп и Молот». На единственного сыночка Александра мать возлагала большие надежды: «Мужик растет, верный помощник будет в семье». В ожидании вестей от сына, от тоски и неизвестности его судьбы и умерла Наталья Степановна в 1943 году.

«Как же мы ее ждали — нашу победу!»

В том году на всех фронтах с переменным успехом шли жестокие бои с немецкими войсками. Красной Армии требовались свежие силы. Из сел и деревень забирали на фронт не только повзрослевших парней, но и девушек. До них дошла очередь. Стали присылать повестки из военкомата.

— В конце 1943-го и наш черед пришел, — вздыхает, вспоминая свою опаленную войной молодость, Е.Д. Пимбурская. — Много тогда нас собрали: Клава Долганина, Дуся Буданова из Нижней Рахмановки, Маша Лемесева и Мотя Гудкова из деревни Ильменьдор, Матрена Дробина из Верхней Рахмановки... Со станции Торбеево отправили нас в Инзу. Тысячи две девушек собрали. Одели, накормили, учебу военному ремеслу организовали. Предупредили, на передовую скоро пошлют.

Десять дней передвигались, чаще пешком шли на запад, в направление Псковской области, где зверствовали эстонские и немецкие оккупанты. Вскоре прибывает гонец с приказом: «Дальнейшее движение приостановить». У колодца одной из разбитых фашистами псковских деревушек напились воды холодной, умылись, приготовились дальше отправляться. Скучковались девчата из Мордовии, догадки всякие строят. Пришел приказ о расформировании. Подходит молоденький симпатичный офицер, спрашивает: «Запрягать лошадей умеете?» Народ у нас собрался бойкий, задиристый, за словом в карман не полезет. Самая шустрая из нас Матрена Гудкова возьми и вылепи: «Не только лошадей, я бы и тебя запрягла...». Смех на всю площадь, визг девичий поднялся. Лейтенант смутился от такой неожиданной шутки, затылок почесал и сам засмеялся. Евдокия Дмитриевна, вспоминая этот случай из фронтовой жизни, сама не удержалась от смеха.

Полк расформировали. Евдокию Пимбурскую оставили снабженцем при хозчасти. Линия фронта в 12-15 километрах. Постоянно слышны канонада, бомбы и снаряды рвутся в нескольких шагах.

— По канавам прятались, когда обстрел начинался, в траве скрывались. Только бы живой остаться. Кому помирать охота, когда до победы немного осталось. Все окончания войны ждали. По дому соскучились. В ночь с 8 на 9 мая спать уже завалились, вдруг старшина врывается: «Девчата, подъем! Победа! Конец войне!», — глаза Евдокии Дмитриевны повлажнели от воспоминаний того самого долгожданного и радостного дня. — Все вскочили, на улицу высыпали. Целуются, обнимаются. Вина принесли. По сто грамм фронтовых приняли. Откуда-то гармонь появилась. Песни, пляски. Как же мы ее ждали — нашу победу!

По-фронтовому в мирное время

Пятнадцать лет Дуся-фронтовичка, как называли ее в селе, работала в хозяйстве свинаркой, потом десять лет дояркой и столько же техником-осеменатором. Все годы работы на ферме Е.Д. Пимбурская была в числе передовых животноводов. Работая на группе свиноматок, добивалась высокого выхода молодняка. Получала в среднем по 9-10 поросят от свиноматки, передавала на откорм молодняк весом 18 килограммов каждая голова. Главный зоотехник племзавода «Красная Мордовия» Н.С. Мусихин при каждом случае ставил в пример передовую свинарку. Директор хозяйства-миллионера Ю.Д. Медведев посылает ее на главную выставку страны — ВДНХ СССР. Большим почетом и уважением пользовались передовики сельскохозяйственного труда.

— И когда в доярки перевели меня, высоких надоев добивалась по своей группе. По 3 тысячи килограммов молока получала от коровы. Путевкой в Горьковский санаторий наградили. Хорошее время было, Жуково наше отстраивалось, люди всем довольны. А что потом? Нет «Красной Мордовии», которая гремела на всю республику своими показателями и передовиками, — в голосе ветерана войны и труда горечь и обида от невозвратных потерь в ее родном селе Жуково.

— Евдокия Дмитриевна, а как семейная жизнь сложилась? — спрашиваю фронтовичку.

— Со своим Петром Даньшиным (фамилию оставила свою) на Казанскую, в ноябре 1952 года, свадьбу сыграли. Хороший был мужик, на шесть годков моложе меня, трактористом работал в хозяйстве. Только пришлось пожить в замужестве восемь лет, три года из них он в армии служил. В 1960-м на Петров день утонул в пруду, что под окнами — напротив дома. Прямо на наших глазах. Видать, ногу свело. Сын Сашка все по берегу бегал, кричал, чтобы папку спасли. Я сама прыгнуть в воду готова была, да плавать не умею. Так вот и осталась молодой вдовой на селе.

Помолчав, Евдокия Дмитриевна переводит разговор на другую тему. С гордостью рассказывает о детях, внуках и правнуках. Сын Александр, заболев, рано ушел из жизни. В семье его сына Дмитрия растут два мальчика Артем и Тимофей. Часто звонят бабушке из далекого города Миаса, справляются о здоровье, обещают в гости приехать.

— У дочки Лиды внуки Наташа и Женя уже взрослые, у них свои дети — Данила, Юля, Дима — правнуки мои. Вот какая я богатая! Живу с дочерью, зять Гена у меня хороший, добрый, уважительный. Сноха Ирина ходит, уколы делает, следит за моим здоровьем. Все меня любят, опекают, заботятся. Глаза старушки счастливо засветились радостью. — Про день рождения никогда не забывают. На женский день все с подарками идут. Внучка бальзам принесет, внучек с шоколадкой придет: «Это тебе, бабушка». А много ли мне надо? Прошла молодость моя — не заметила. Мало чего хорошего видела я со своими фронтовыми подругами — война подлая, разруха, голод. Их уж и нет на этом свете, а я все живу. Хорошая сейчас жизнь, и пенсия хорошая. Все сейчас есть, — говорит ветеран войны и труда Е.Д. Пимбурская.