Маэстро Федосеев — об уникальном национальном творчестве и о семейных ценностях

Фестиваль «1000 лет вместе», бесспорно, следует признать одним из самых знаменательных культурных событий года. И потому, что впервые местной публике выпало счастье наслаждаться музыкой в исполнении Большого симфонического оркестра под управлением Владимира Федосеева. К тому же солистом у прославленного коллектива выступил наш земляк Дмитрий Демяшкин, которого всегда с огромным нетерпением ждут в Мордовии многочисленные поклонники его творчества.

Что скрывать, далеко не всем желающим удалось попасть на фестивальные концерты. Увы, зал Русского драмтеатра оказался слишком мал для ценителей настоящего искусства, и двух вечеров отнюдь недостаточно, чтобы удовлетворить эстетические потребности зрителей. Творческой интеллигенции повезло немного больше. Они получили возможность пообщаться с МАЭСТРО на специально организованной в Национальном театре предфестивальной встрече. Она продолжалась около двух часов в удивительно теплой, непринуждённой обстановке. И после неё прославленный дирижер любезно согласился ответить на вопросы журналиста «ИМ».

«Я с детства дирижировал оркестром»

— Владимир Иванович, ваши родители профессионально были связаны с музыкальным искусством?

— Профессионально — нет, но музыку очень любили, мама пела, папа играл на баяне. Отец (он работал на заводе) всегда мечтал, чтобы я стал музыкантом. Видимо, его желание действительно настолько передалось мне, что уже в самом раннем детстве, когда я слышал игру духового оркестра (а в ту пору духовая музыка была, что называется, модной), сразу же выскакивал на улицу и бежал за ним, если он маршировал, или становился перед ним и дирижировал — прутиком или рукой. Но война отодвинула мое музыкальное развитие на десять лет. Я родился в Ленинграде. В те годы классическая музыка звучала по радио с утра до вечера, она поднимала дух. Я сидел дома, поскольку в период блокады выходить на улицу было опасно, и постоянно слушал классическую музыку из репродуктора. После нашу семью по Дороге жизни вывезли из осажденного Ленинграда. Причем наш эшелон попал под вражеский обстрел, многие погибли, но наша семья — мама, папа, моя старшая сестра и я — каким-то чудом спаслась, а из всего имущества уцелел единственный баян.

Завод, на котором трудился отец, эвакуировали в Муром. Там я и начал заниматься в студии художественной самодеятельности. Однако серьезно занялся музыкой в 1947 году, по возвращении в Ленинград. И потом учился одиннадцать лет: окончил Ленинградское училище имени Мусоргского, Интститут имени Гнесиных в Москве, затем консерваторию, аспирантуру... Музыке нужно учиться долго — просто потому, что каждому возрасту соответствует своя музыка. Можно десятки лет, например, дирижировать исполнением 9-й симфонии Бетховена, но понять ее только в конце жизни...

— А на каких инструментах, по-Вашему, нужно уметь играть дирижеру? Вы свой родной баян давно в руки брали?

— Ой, давно. Пожалуй, с тех пор, как закончил училище. А вообще, полагаю, профессиональный дирижер должен владеть многими инструментами, ну или, по крайней мере, иметь представление о каждом оркестровом инструменте. Думаю, окончательно как дирижер я сформировался когда по приглашению гениального Евгения Мравинского в 1971 году начал выступать с симфоническим оркестром.

Но я всегда любил и люблю народную музыку, я благодарен Богу за то, что в течение 15 лет соприкасался с этим миром, за то, что работал рядом с великими певцами — Лемешевым, Пироговым, Архиповой, Михайловым... Они меня многому научили. Народное искусство — основа основ, оттуда вышли и Глинка, и Мусоргский...

«Мордва сберегла свою самобытность!»

— Вы часто говорите о некоем национальном восприятии искусства. А в чем специфика русского восприятия музыки?

— Я считаю, что Россия, — величина лирическая. Об этом говорят и черты нашего национального характера — желание быть ближе к другому, отзывчивость, взаимопомощь, стремление взять на себя печали ближнего. А самый лирический, искренне выражающийся композитор в мире — Чайковский. Кстати, его музыку обожают во всех странах мира!

— Странно, но ведь у нас массовой является не классическая музыка, а так называемая попса...

— То, что сейчас в России именуется словом «массовая культура», особенно музыкальная — это ведь просто не наша культура и не наша музыка! Там ведь нет ничего национального! Российская поп-музыка — всего лишь показатель общей деградации: подражательности, часто просто обезьяньего повтора. К сожалению, эту псевдокультуру мощно насаждает наше телевидение и тем самым губит национальную традицию!

Правда, я с удовольствием отмечаю, что в Мордовии бережно относятся к национальному искусству, тут сохранились уникальный музыкальный фольклор, поразительные народные костюмы с яркой, насыщенной вышивкой, что тоже свидетельствует о богатстве мировосприятия мордовского народа. И надо отдать должное руководству республики, которое на деле заботится о том, чтобы это сокровище развивалось, обогащалось, переходило от поколения к поколению.

— Вы говорите, что давно знаете о красоте мордовского народа, его традициях. Откуда?

— От своей жены Ольги Ивановны Доброхотовой, её отца, замечательного оперного певца Ивана Михайловича Скобцова, который около 30 лет был солистом Большого театра и при этом великолепно исполнял народные романсы, но родился он на мордовской земле, в Ковылкинском районе, и его талант был основан на истоках неповторимой народной культуры. Иван Михайлович и похоронить себя завещал на родине предков, в Паньже. Он мне много рассказывал о душевной широте и радушии здешних жителей, об их хлебосольстве, об уникальном мордовском многоголосии. На различных выставках нам с супругой доводилось видеть произведения мастеров декоративно-прикладного творчества. Это что-то совершенно необыкновенное!

С талантливым мордвином познакомился в Цюрихе

— А как сложилось ваше творческое сотрудничество с Дмитрием Демяшкиным?

— Как ни странно, но познакомились мы в Швейцарии. Я обратил внимание на Диму, когда он выступал с частным концертом в Цюрихе. Он очень яркий, на редкость тонкий, эмоционально- выразительный исполнитель, прекрасно владеющий фортепианной техникой! И полагаю, у него отличные профессиональные перспективы — на будущее. Отрадно было узнать, что он тоже родом из Мордовии. В прошлом году Дмитрий солировал на нескольких концертах нашего оркестра в Москве. И закономерно возникла идея — приехать в вашу республику с фестивалем «1000 лет вместе», посвятив его знаменательной дате единения мордовского народа с народами Российского государства.

«Наш оркестр живет по семейному принципу»

— Владимир Иванович, существует мнение, что творческому человеку для вдохновения требуются свежие впечатления, некое постоянное обновление. А Вы уже на протяжении трёх десятилетий руководите Большим симфоническим оркестром, который, не нарушая исконных традиций, тем не менее, всегда звучит современно. Как Вам это удается?

— Нужно уметь слышать и понимать автора. Это самое важное. Что же касается стиля работы — это уже индивидуально. Дирижеры бывали разными — и «диктаторы», и «не диктаторы». В истории русских оркестров Евгений Мравинский, например, слыл диктатором, но его оркестр гремел на весь мир! По своей природе я совсем не диктатор. Мне удается руководить музыкантами с помощью любви, дружбы, ответственности за общее дело. Я никогда не говорю «мой оркестр», я говорю «наш». Мы — такая большая дружная семья, основанная на глубоком взаимопонимании. Кстати, некоторые музыканты играют в БСО на протяжении пятидесяти лет. Хотя, разумеется, периодически происходит обновление, молодые музыканты перенимают опыт старшего поколения.

Между прочим, в нашем коллективе сложилось немало супружеских пар. А сейчас в оркестре выступают уже и дети (причём тоже довольно талантливые ребята!) — тех, чьи родители раньше являлись костяком БСО.

— А Ваши собственные дети чему себя посвятили?

— Сын Михаил — реставратор. Он восстанавливает старые росписи, фрески, мебель, работал в Историческом музее в Москве. Дочь Ирина закончила институт связи, но творческое начало в ней тоже есть — она увлекается живописью.

— Вы отличаетесь редким постоянством не только в творчестве, но и в личных отношениях, на долгие годы связав себя прочными узами с Ольгой Ивановной. Как Вы нашли друг друга и в чем секрет Вашего столь прочного союза?

— Нашли? (смеётся). Ольга Ивановна была моей начальницей на радио. Ведь Большой симфонический оркестр изначально в 1930 году создавался как первый государственный оркестр на базе отечественного радиокомитета. И все лучшие записи произведений Сергея Прокофьева, Арама Хачатуряна, Николая Мясковского, Георгия Свиридова, Дмитрия Шостаковича, Бориса Чайковского и многих других русских композиторов сделаны именно нашим БСО. А Ольга Ивановна для меня не просто верная супруга, но друг и помощник, моя опора в работе, наше родство душ проявляется даже в увлечениях.

— Неужели при такой занятости остается время на увлечения, ведь кроме БСО Вы работаете с Венским и многими другими зарубежными оркестрами? Как вы обычно отдыхаете?

— Если честно, досуга почти не бывает. Я люблю живопись, литературу. Как все нормальные люди, очень люблю театр. Начинаю тосковать, если долго не удается выбраться на природу. У нас есть домик в деревне на Валдае, там всё создает умиротворенную атмосферу — тишина, довольно неприхотливый сельский быт, встречи с людьми, с которыми вместе хочется плакать. Россия наша прекрасна в любом облике. И нищая она щедра и добра!