Саранчанка на родине Наполеона

Живописные равнины и заснеженные горы, мягкие мускатные вина, церкви из розового и зеленого мрамора, а еще родина Бонапарта и сыров — все это Корсика, которую французы называют Иль де Ботэ, что значит «остров красоты». Наша землячка Алена провела на Корсике целый год по программе au-pair — жила в корсиканской семье, изучала французский язык. А еще — познакомилась с невероятным количеством чудесных людей, научилась готовить национальное блюдо из каштановой муки, помогала продавать картины, переводила лекции по истории советской иллюстрации, сорвала голос и поняла, что быть переводчиком — это не так легко, как кажется!

Эти независимые корсиканцы

«Корсика! Маки! Разбойники! Горы! Родина Наполеона!» — так писал об удивительном острове Ги де Мопассан в романе «Жизнь». И был абсолютно прав. Говоря о Корсике, без восклицательных знаков не обойтись. Одно из качеств корсиканского народа — ярко выраженная национальная гордость. Они не французы или европейцы, они всегда и везде — корсиканцы. И если Италия по своим очертаниям напоминает сапожок, то свой остров корсиканцы показывают в виде кулака с вытянутым большим пальцем.

Корсика — это остров крепостей и башен. Дорожные указатели здесь на двух языках. И нередко можно увидеть, что французское название перечеркнуто местными жителями.

— Помимо крепостей и башен, здесь очень много церквей, ведь христианство пришло на Корсику еще в 6 веке. Кстати, мне удалось побывать в самой старейшей церкви на Корсике, построенной еще в 11 веке в городе Мариана. Вокруг нее до сих пор ведутся раскопки.

Внешне корсиканцы больше походят на итальянцев, нежели на французов. Местные жители — невысокого роста. Как и все южане, они очень темпераментны. У корсиканцев своя культура, свой образ жизни, свои традиции.

— Корсиканцы очень любят свой язык, народную музыку. Пока весь мир переживал за судьбу первого места в конкурсе «Евровидение», утомленные солнцем корсиканцы съезжались в Бастию на экологический фестиваль, где две ночи звучала корсиканская музыка, в которую я так неосторожно влюбилась. Меня удивило, насколько хорошо местная молодежь знает песни на родном языке.

Корсиканцы придают большое значение семейным ценностям. На праздники здесь собираются большими семьями — в гости приходят по 30-50 родственников. Практически на каждой улице есть бары, куда приходят всей семьей. После работы корсиканцы любят играть в петанк. Они могут играть прямо на улице, на газоне. В выходные дни на Корсике принято «обмениваться» детьми. Если в эти выходные у вас гостят соседские дети, будьте уверены — в следующий уик-энд ваши дети обязательно нанесут им ответный визит. Кроме того, здесь на острове очень любят домашних животных. Мне даже захотелось завести корсиканскую собаку — они такие меланхоличные и никогда не лают.

О корсиканской кухне ходят легенды — это нечто среднее между французской и итальянской. Чего тут только нет! Можно полакомиться восхитительными сладостями, медом, земляничным вареньем, вкуснейшим мясом, дарами моря и, конечно же, сырами. А из обычных каштанов местные кулинары способны сотворить великое множество блюд.

— Я тоже научилась готовить одно из национальных корсиканских блюд на основе каштановой муки, называемое пулента. А еще привезла домой в Саранск баночку варенья из каштанов.

Туалеты — в виде висящих будок

Бастия — город, в котором жила Алена, — один из самых старых и красивых городов Корсики и всего Средиземноморья. Это — бывшая столица Корсики, а ныне — административный центр одного из двух корсиканских департаментов. Весь город — это маленькие тесные улочки со средневековым антуражем, облупившейся штукатуркой и сохнущим на веревках бельем. У бастийских домов интересная особенность: в теплом климате туалеты выносятся на фасады в виде висящих будок, а выходящие из них сливные трубы сплетаются на главном фасаде в замысловатый орнамент. Бастия — это огромное количество ниш со статуями и барельефы на стенах, это маленькие церквушки с красивыми расписными статуями святых, это город, где стоит самый большой храм Корсики — собор Иоанна Крестителя. И, конечно, старый порт с цветными маяками на входе, яхты и катера, плюс огромнейший новый порт с десятиэтажными теплоходами.

— В Бастии кругом горы. И чтобы полюбоваться красивым закатом, я ездила в городок Сен-Флоран, расположенный на западном побережье корсиканского мыса. Поскольку из-за гор в Бастии вы никогда не увидите закат, а в Сен-Флоране — восход.

Красный остров

— Наверное, теперь я буду говорить «наглый, как чайка», — улыбается Алена. — Почему? Дело в том, что чайки в Монако привыкли, что их кормят, поэтому сами подходят к людям и требуют «положенной» им продуктовой «дани».

Живя на Корсике, Алене удалось посетить многие городки острова, и даже побывать в Париже и на Лазурном берегу — в Ницце и княжестве Монако. При этом жительница Саранска вела дневник. Среди множества путевых заметок Алены — рассказ о путешествии на Иль-Рус — красный остров. Мы приводим его в оригинале.

«Шесть утра. На небе ни облачка.
«Не забудь пристегнуться. И можешь даже поспать. Ехать придется далеко».
Ноги под себя. Недоверчивый взгляд, спрашивающий: «И удобно тебе?».
Киваю. Удобно. Провожаю глазами Бастию.
Теперь будет подъем. А потом перевал. И так много раз — подъем-перевал-спуск. Снова подъем. Справа — каменная стена. Слева — обрыв. Без всяких заграждений. Полторы полосы и вечный серпантин. Горы похожи на коленки лежащей на спине женщины.
По склонам пригоршнями разбросаны красные маки. Небо становится ближе. Корсиканские деревни — совсем не то, что Бастия. Честные. Открытые.
Дом у дороги. На столе стоит ваза с фруктами. Корсиканский флаг из окна. Вместо изгороди — розовые кусты. Чуть подальше — поле, где объезжают лошадей. И еще несколько десятков домиков в цветах.
Табличка на корсиканском: «Заходите к нам пробовать свежий овечий сыр».
Люди, сидящие на террасах, провожают нас взглядами. Снова подъем. Перевал. Спуск. Глаза закрываются сами собой. Сквозь сон слышу что-то о том, что на вершинах гор еще снег. Потом звуки становятся все дальше, а ватные облака все ближе...
«Почти приехали. Посмотри. Видишь море?»
Открываю глаза. Море. А мы высоко. На перевале.
— Где мы? — вытягиваю правую руку с поднятым вверх большим пальцем.
— М-м-м… Вот тут. На безымянном.
— А почему горы стали красными?
— Это же Иль-Рус! Красный остров. Сейчас мы спустимся в город и будем есть самое вкусное мороженое на всей Корсике.
В Бастии серые горы. И серое море. Будто грязная половая тряпка. Тут совсем другое. Синее-синее небо. Красные горы. И лазурное море. Прозрачное, будто вода из-под крана.
Заходим в портовый бар.
— Доброе утро! Говорят, у вас самое вкусное мороженое на всей Корсике.
— Доброе. Они не врут. Обязательно попробуйте земляничное.
Корсиканские флаги и музыка. Со стены за нами поглядывает деревянная русалка. Бармен с улыбкой смотрит, как мы щуримся от удовольствия.
— Боюсь, мне придется тебя тут одну оставить. Мне срочно надо уехать.
— А как я обратно доберусь?
— Ну, года три назад тут ходил поезд до Бастии. Может, и сейчас ходит. Хотя, судя по ржавым рельсам, уже нет.

Оставшись одна, я не нашла ничего лучшего, чем взобраться на высокую красную гору, на которой стоял маяк. И, усевшись там, на самой вершине красной горы я не думала ни о чем. Просто сидела и смотрела на то, как в порт Иль-Руса заходят корабли«.

Яичные повстанцы и мучные террористы

На Корсике религиозные праздники отмечаются наравне с государственными. В корсиканском дневнике Алены — история о праздновании Дня святого Иосифа. Клара и Нина — две сестренки в корсиканской семье, где жила Алена.

«...Сегодня день святого Иосифа. Надеюсь, что тебе совсем не жалко одежды, которая на тебе», — сказала Клара вместо традиционного «привет». Оказалось, что в этот день принято забрасывать друг друга сырыми яйцами, мукой, поливать взбитыми сливками и кремом для бритья.

Отличная перспектива. «Может, вообще не пойдем сегодня в школу? Я в прошлом году пришла вся в креме», — начала канючить Нина. — Обычно этим занимаются школьники. Взрослые реже, но тоже бывает. Главное — не бояться и не убегать. Все равно догонят, но будет только хуже.

Мне как-то не верилось, что все это может быть правдой. Однако когда я вышла на улицу вместе с Ниной, то моя уверенность куда-то испарилась. Крем для бритья на машинах. Припудренные мукой волосы старой дамы. Хуже всего было то, что лестницу, ведущую к Нининой школе, оккупировали «мучные террористы», которые щедро посыпали головы прохожих. Снизу же расположились «яичные повстанцы», которые с огнем в глазах бросают свои хрупкие снаряды в сторону противника.

Место же медсестер с носилками заняли девушки с полотенцами, которые принимали огонь на себя. На Нине дождевик. Но она все равно испуганно сжимает мою руку. Все. Школа. Рубеж взят.

Возвращаясь обратно, я увидела несколько мальчишек в черных масках. С «оружием», конечно. Думала, что мне конец. Ан нет, пронесло.
Вечером, когда усталая молодежь разошлась по домам, город грустно вздохнул. На заботливо вымытом с утра асфальте там и тут виднелись отметины гремевших боев. Яйца, превратившиеся на солнце в яичницу на капотах автомобилей, осевшая пена для бритья, которая была похожа на невероятные пирожные, только что вишенки не хватало. Ветер разнес муку, оставив только белые пятна. За ужином обсуждали только «ранения»: «А вот девочку из моей параллели облили кремом для депиляции, и она потеряла часть волос! Это же ужас!», «А перед Пале дё ля Жустис взорвали бомбу со слезоточивым газом. Вы слышали?». Я даже и представить не могла, что это все может оказаться правдой. Если бы сама не видела девочек с ног до головы в муке, мальчиков, перемазанных в сырых яйцах, и мадам с месье с кремом для бритья в волосах. Я не знаю, как у вас там, «на большой земле». А у нас на острове вот так. И это удивительно".

«Вечерний Саранск»