Фотограф № 1

Вот и минул год с того дня, когда мы простились навсегда с Анатолием Макеевым. Понимая необратимость времени, все же думается, что он еще тут, среди нас. Вот и Галина, жена его, говорит, что они с дочерьми безумно соскучились по мужу и отцу. Все кажется, что вот-вот откроется дверь, и он, как всегда бывало, вернется из командировки с хорошим настроением, скажет: «Привет...» И не верится, что этого больше не будет. Никогда.

Но пока жива память, живут и будут жить остановленные его фотокамерой прекрасные мгновения. Не за горами его вторая персональная фотовыставка, где нам предстоит еще раз встретиться с удивительными работами фотомастера.

Толя был сыном фронтовика, умершего от ран, когда сын едва пошел в школу, и его с сестрой поднимала одна мать. В этом смысле они с женой похожи: Галина мама умерла, когда дочке едва исполнилось восемь лет, а отец тремя годами позже. Девочку воспитывала бабушка. Зато судьба возместила ей эти потери, послав голубоглазого светловолосого парня.

Анатолия Макеева после окончания Мордовского пединститута распределили в Пятинскую среднюю школу. Галина лежала в больнице и появилась в классе только в конце сентября. Учитель физики сразу же влюбился в симпатичную десятиклассницу. И хотя у нее уже был кавалер, однако знаки внимания молодого педагога были ей приятны. Как-то раз Анатолий Сергеевич пошел провожать старшеклассницу домой, и с того вечера они стали встречаться. Но тайно, когда совсем стемнеет на улице. Не хотелось, чтобы в деревне знали, что учитель дружит с ученицей. В те времена сельские нравы были суровыми.

Женитьба и рождение дочери Леночки помешали карьере сельского учителя.

Галя поступила в вуз на дневное отделение, молодой папаша сидел с дочкой и по вечерам вел фотодело в пединституте.

Приметил его тогдашний редактор молодежной газеты Петр Киричек, когда Анатолий работал на заводе «Электровыпрямитель», делал технические снимки, детали в разрезе, чертежи, и считал, что судьба его сложилась удачно.

В должности корреспондента «молодежки» Макеев освоился довольно быстро, и как личность творческая начал искать неожиданный, оригинальный ракурс в повседневности, в обычных для простого глаза предметах и явлениях. Однако признавался, что в калейдоскопе будней от каждодневных встреч и знакомств у него голова идет кругом. Но потом разработал собственную методику тренировки памяти. Детали он не раскрывал, но тренировка эта дала поразительный результат. Со временем Анатолий знал по имени-отчеству всех руководителей высшего и среднего звена республики, директоров заводов, председателей колхозов и сельских Советов, рядовых работников, с кем когда-либо встречался. Он знал в Мордовии почти каждую деревушку, каждый хуторок, все проселочные дороги.

С ним в командировках никто не оставался голодным: накормят и на ночлег определят. Когда мне выпадало работать с ним, то во время встреч с местными властями или специалистами я только успевала записывать: беседу вел Толя. Причем грамотно, обстоятельно и дотошно.

Со временем Анатолий Макеев был аккредитован как личный фотограф Главы РМ Н.И. Меркушкина.

Так, в статусе фотографа № 1 Макеев был незаменим в журналистском пуле, когда республику посещали высокие столичные гости. Во время приезда в Мордовию губернаторов, министров, Президента, премьера, Патриарха гость получал в подарок альбом, где был запечатлен весь протокольный и неофициальный ход визита. Кстати, второй экземпляр всегда оставался и хранился в Администрации Главы РМ.

С таким человеком, как наш Толя, было комфортно везде: и в коллективе, и в семье.

В начале 80-х, когда нужно было переселяться из насиженного места — старого здания на Советской, 55 в новый Дом печати, никто из журналистов четырех республиканских газет не хотел быть первым новоселом. Тогда бывший директор издательства Н.В. Кабаченков в отчаянии попросил редактора «Молодого ленинца» подать пример и начать обживать новую территорию. И вот молодые ребята Толя Столяров, Саша Шукшин, Слава Терехин, Саша Фошин, оценив взглядом объем работ, а новую мебель нужно было поднимать на 8-й этаж на своем горбу, так как лифт не работал, поскучнели. И тогда Толя Макеев, сняв рубашку со словами: «Вперед и с песней!», взвалил первую упаковку и потащил по лестнице. Управились за два часа.

Дружбу Толя воспринимал конкретно и бескорыстно, без встречной помощи и выгоды. Самым близким другом был водитель редакции Валентин Батраков. Когда Батракову дали земельный участок под дачу, Толя где-то в Атюрьевском районе заприметил брошенный сруб. Сам помог приобрести его, разобрать, перевезти на новое место, собрать и построить дом. Причем делал все это в свой очередной отпуск. И помогал другу с большой охотой, весело, радостно.

Вообще, если он был расположен к человеку, то любил удивить.- А хотите, я покажу вам такие грибы, которые вы видели только в букваре? — спрашивал он гостей и вез их в свое родное Атюрьево. Пораженные обилием маслят, все начинали лихорадочно срезать их. Довольный произведенным эффектом, Макеев останавливал: «Подождите, это еще не грибы...» — и вел в места, где водились белые и рыжики точь-в-точь, как на картинке в букваре.

Но истинной страстью Толи была рыбалка. На речке с экзотическим названием Аморда он сначала заходил в тихую заводь, по его словам, для азарта: «Клевать будет часто, но мелочь». А уже потом, подальше — для спорта. Тут водились лещи и голавли, для которых непременно нужен был подсачек. А еще дальше ловилось и то, и другое."Тут мелочью завтракает крупная рыба«, — смеялся Толя.- Я считаю, — добавлял он философски, — что каждый мужчина, занимающийся творческой работой, должен хоть раз в месяц ездить на рыбалку. Часы, проведенные с удочкой, возвращают назад количество потерянных нервных клеток.Еще одной страстью Макеева были шахматы. За этим занятием мог сидеть часами. Постоянным его партнером был такой же горячий поклонник загадок Каиссы, ответственный секретарь «Известий Мордовии» Владимир Климанов.

По его словам, Макеев проигрывал с достоинством, без «если бы да кабы», без оправдательных ссылок. Но уж если выигрывал, то стул под ним подпрыгивал от ликования.

Очень волновался и радовался Толя, когда была организована его первая выставка во Дворце культуры профсоюзов. Ни у кого такой не было! Весь огромный холл второго этажа был завешан снимками.

У нас в Мордовии было три больших мастера фотосъемки, три летописца истории республики. Это Вениамин Тюрин, Геннадий Власов и Анатолий Макеев. Наверное, их нельзя сравнивать. Эстафета переходила от старшего к среднему и более молодому. Может быть, Тюрин был рационалистом, Власовым руководил азарт, экспромт, Макееву присущ и рационализм, и азарт, но у него было и свое необъяснимое видение мира. Его архив — это история всего революционного периода с конца 80-х годов до наших дней. Кто хоть немного знаком с его творчеством, помнит и жанровый снимок маленького внука Ромки на капустной грядке.

«В капусте нашли», — так он назвал его.

Не знаю точно, но, кажется, Толя не боялся смерти, той самой страны, откуда, по словам Шекспира, ни один не возвращался. Может, он надеялся, что выкарабкается из болезни, название которой звучит, как приговор?

Но ни одной жалобы, ни стона, ни просто печального слова не услышали коллеги за годы его борьбы с недугом.

Он умер 14 июля. А где-то за месяц-полтора до этого мы пришли навестить его. Он хотел общения, не замкнулся, не озлобился. Был таким же приветливым и словоохотливым. Хоть уже почти не вставал с постели и мучился болями. Но радовался приходу гостей, даже выпил с нами рюмочку.

Нам же, уже загорелым на летнем солнце, было безумно неловко за контраст с его покрытым восковой бледностью лицом.

А Толя с видимым удовольствием рассуждал о видах на урожай, рассказывал о любимой деревне Лыковщине, в которой купил домик.

Наверное, в жизни каждого человека случается нечто мистическое, чему невозможно найти объяснение. И это поражает и запоминается навсегда. Когда Толю схоронили, Галина не захотела продавать домик в деревне.

Но поскольку ходить теперь за водой к соседям тяжело (раньше это всегда делал Толя), на семейном совете решили вырыть колодец. Но где копать? Специалисты указали на два места. Одно — прямо на огороде. Но именно там росла яблоня. И сорт хороший, и яблок на ней в прошлом году было полно. Галя никак не могла найти выход, а ответ бригаде строителей надо было дать назавтра. Легла она спать и говорит: «Ну, Толя, хоть ты приснись и посоветуй». Утром проснулась, но никто не приснился и ничего не сказал. А когда вышла в сад, остолбенела: яблоня вместе с яблоками упала и лежала на земле, умирая...

И все же Толя приснился жене совсем недавно. Будто бы идет она с ведром воды, а он лежит в постели и говорит: «Как же ты устала, сядь, посиди, отдохни...»

За две недели до годовщины его смерти умерла Толина старенькая мама, которая тяжело болела. Умерла тихо, сидя в кресле.- Толя забрал ее с собой, освободив меня от лишних хлопот, так он всю жизнь заботился обо мне, — рассудила этот факт Галина.

Светлая память тебе, светлый наш человек.