Cолдатская вдова Пелагея Алидина получила сертификат на жилищную субсидию

В Ардатовском районе Мордовии состоялось торжественное вручение сертификатов на получение жилищных субсидий участникам Великой Отечественной войны и вдовам ветеранов. Их получили сорок ветеранов, ставших участниками этой государственной программы и решивших вложить субсидии в строительство жилья в Ардатовском районе. Строительство жилья в Ардатове уже начато. Два двухквартирных дома практически готовы. На улице Советской заложены фундаменты еще для четырех двухквартирных домов, еще несколько новостроек появилось на улице Иванцева. К обеим улицам проложат асфальтированную дорогу, — сказал при вручении глава района А.С. Федоров. Строительство двухквартирных домов будет завершено в течение двух-трех месяцев. К новому году для участников программы будет возведен тридцатиквартирный дом, 18 человек уже решили поселиться именно в нем.

В числе тех, кто получил сертификат, и жительница села Чукалы Пелагея Павловна Алидина. В свои 90 лет она в сопровождении дочери Натальи Николаевны прибыла в Ардатов и больше двух часов просидела в зале в ожидании начала торжества по случаю вручения сертификатов. Об удивительной судьбе этой долгожительницы и наш рассказ.

Замужество вместилось в год

В 19 лет Пелагея вышла замуж за Семена Осанова. За три года совместной жизни с мужем пробыли вместе 11 месяцев. Все это время высчитано, чуть ли не по часам сложено за долгие годы одиночества. Семь недель прожили после свадьбы — уехал на заработки в Астрахань. Потом три месяца дома пробыл — отправился зарабатывать в Москву. А тут война, вернулся домой, в ожидании повестки прошло еще полгода. В ноябре их вместе отправили рыть окопы на Сурский рубеж. Я не спросила Пелагею Павловну, эти ли полгода непосильного труда на сорокаградусном морозе вошли в тот счет ее счастливых одиннадцати месяцев, но тут-то они точно были вместе. Восемь человек набивались в избенку и спали на полу вповалку, пытаясь хоть как-то согреться, чтобы завтра вновь выйти в ледяное пекло и долбить каменную промерзшую землю.

А потом было прощанье в Атяшеве. Несколько дней призванных почему-то не отправляли, и все томились в ожидании. Она не уходила домой, ночевали в доме колхозника. В памяти навсегда остались все те слова, что говорил он на прощание, и как крикнул в отчаянии: «Палай, прощай!», садясь в поезд, повезший его навстречу судьбе, уже готовившей ему смертное ложе под Сталинградом. Она осталась жить и помнить свое короткое счастье и складывать вместе проведенные дни в месяцы, которые вместились в один год.

Пелагея Павловна до сих пор хранит два письма, полученных с фронта от мужа. В одном он пишет вначале на русском обычные слова приветствия и про то, что рад был получить ее письмо, а затем переходит на мордовский язык и изливает отчаянный крик души: "Аштан вачо, пильгесэнь пуворкостнэ сараз алшкат. Эх, Палай, анцяк ойминем ды ловажан керксазь, но пелян тоньть марто неема ули или аули. Просто, наверно, а учови те радостесь, что нейдянок тонть марто. Ну ладно, прости, напиши, какой у вас урожай, наливной или нет, пропиши насчет хлеба — сколько стоит пуд. Посадили ли махорку, есть ли лук? На этом до свидания, счастливо жить тебе. Остаюсь твой любезный муж Семен. Письмо писал в 8 часов вечера, а в это время не знаю ты чего делала. 17 августа 1942 года.

Радости встречи с ним она так и не дождалась, а вот была ли счастлива потом — уже не задумывалась.

В войну выживали, кто как мог

Во время войны в Пиксясях от голода умерло 70 человек. Пелагея сначала жила в семье свекрови, а как получила похоронку, отделилась. Иначе б не выжила. У той своих детей было пятеро, она когда-то по глупости не вступила в колхоз, земли имела мало, и кормиться приходилось только с крохотного огородика. Расставались, плакали, но понимали, что отдельно ей будет лучше. В домишке в два окна оказалась она с сыночком Гришенькой, родившимся в декабре сорок второго. В одну весну от голода спас отец. Был он уже в возрасте, на войну не попал, работал в колхозе. Шепнул ей, чтобы рано утром пришла в овраг. Она перепоясалась веревкой, тихонько прокралась к краю поля, отец насыпал зерна ей в валенки и за пазуху — у государства украл, сеяльщиком был в ту весну. Этих двух-трех килограммов, принесенных домой на себе, ей хватило, чтобы спастись. Было и так, что следом за сеяльщиками по полю ходили люди и собирали по зернышку. За это могли посадить, но голод одолевал страх.

До последнего однажды дошла и Палага. В отчаянную минуту собрала кое-какие вещи и пошла менять их в Кельвядни. Все село обошла, никто на ее добро не зарится. Под конец дали ей за полушалок фунт картошки. Домой пришла затемно, еле на ногах стоит, а сынок как сидел у окна, так в этой позе и встретил. Сварила в чугунке 9 крохотных картошечек, что составляли фунт, то есть 400 граммов, лебеды туда добавила, козьим молоком забелила. Про то, как завтра жить, уж и не думала. Дала картошечку ребенку, он за второй тянется, третью хватает. Так всю и съел, а глаза все равно голодные. Сама похлебала варево с лебедой... Наутро пришел бригадир наряжать на работу, а она распухла, идти не может.

Вдовий век — 90 лет

В 1950 году пришел к Палаге свататься мужик из села Чукалы. Жена умерла, пятеро сирот остались. Одной в деревне тяжело, а на пятерых идти еще страшнее. От такого неожиданного предложения уехала она на край света — к двоюродной сестре в Узбекистан. Прожила там пять лет. Днем работала, ночами шила галифе и гимнастерки для узбеков, они в моду тогда вошли. Шить научилась самоучкой, Еще лет в одиннадцать соорудила трехлетней сестренке платье из старой рубашки. Это рукоделие было для нее всем — спасением от одиночества, главное. Там и хорошую швейную машинку приобрела. По два часа в сутки спала — столько было заказов, надоела эта каторга. Вернулась обратно в село. А судьба по-прежнему ее караулит, только задачу немного усложнила. Тот мужик из Чукал, Николай Иванович Алидин, в ее отсутствие успел жениться, обзавестись еще ребенком и... овдоветь. И опять пришел сватать Палагу. Вот так и пришлось ей переехать в Чукалы, стать хозяйкой большого семейства.

— Я пришла, тут же каждому обновы сшила, они меня сразу и приняли.

И спустя полвека она рассказывает, кому из детей какое платье, жакет, брюки и из чего сшила. На шестерых пришла, одного сама привела, да еще троих родила — таков итог ее жизни в Чукалах. Машинка из Узбекистана по-прежнему стрекотала почти без остановки. Всего четыре года назад перестала она шить, руки отказались, а машинка еще в исправности.

Его дети вскоре обзавелись семьями. Ее старшенький Гриша выучился на врача, стал детским хирургом, работал главным врачом районной больницы, живет в городе Балаково Саратовской области.

Со вторым мужем прожили 18 лет. Когда он умер, Зое шел восемнадцатый, она только закончила школу, поступила учиться в Саратове на экономиста, Люсе было 16, Наташе и вовсе 14 лет. Всех троих она протащила одна, выучила.

8 мая Пелагее Павловне исполнилось 90 лет, юбилей праздновали в День Победы дети и внуки, приезжавшие со всех концов страны. Сын Григорий подарил большой телевизор, который прикрепили на стену, и теперь Пелагея Павловна прямо с кровати смотрит свои любимые фильмы про Кармелиту и Ефросинью. После трудной жизни приятно смотреть красивое кино.