Путь ветерана

Ветеран Сергей Гаврилович Прибылов вспоминает годы военного лихолетья

Полковник в отставке Прибылов Сергей Гаврилович.
1925 года рождения, русский.
В ряды Вооруженных сил призван в 1942 г. Мытищинским РВК г. Москвы. Прослужил в СА около 40 лет, ушел в отставку в 1982 г. Участник ВОВ, в действующей армии находился с июля 1943 г. Служил в 457 стрелковом полку 129 Орловской стрелковой дивизии в должностях: командира пулеметного расчета, взвода и роты. Имеет 4 ранения и награжден орденом Отечественной войны I и II степени, орденом «За службу Родине» III степени, 3 орденами Красной Звезды, 2 медалями «За боевые заслуги».
15 лет проработал в отрасли связи Республики Мордовия.

К счастливым, радостным воспоминаниям относятся такие, как радость освобождения городов и сел от фашистов и встречи с временно оккупированным населением, благодарность вышестоящих командиров за выполнение боевых заданий, награждение орденами и медалями, получение писем от родных и близких. К самым горьким воспоминаниям относятся гибель в бою товарищей, их похороны, а также неудавшиеся атаки по овладению опорными пунктами фашистов.

О каждом ежедневном сражении можно писать рассказы и повести. Каждый день приносил и радость победы, и горечь потерь близких товарищей. В действующей армии всем воинам было нелегко, но вполне очевидно, самые большие потери несли пехотинцы, те, кто шел в атаку на врага, где нет укрытия от пуль и осколков, и надежда была только на опыт и смекалку каждого в сложившейся обстановке. При сближении с врагом — быстрые, короткие перебежки на местности, при атаке — шквальный огонь по противнику из всех видов оружия. Большие потери несли и воины-связисты. Нагруженные телефонным аппаратом и катушками с кабелями, они вместе с пехотой шли и обеспечивали связь с вышестоящими командирами, передавали данные о местах скопления врага, их огневых точках, указывали координаты, вызывая огонь артиллерии и авиации, и тем самым обеспечивали успех боя. Я помню, в нашем батальоне были воины-связисты не только мужчины, но и женщины. Так, одну телефонистку Зою мы все называли Зоренька, а вторую — Свету — Цветик. Фамилии их, к сожалению, не знаю, да и не знал на фронте. По возрасту им было не более 20 лет. Солдаты очень уважительно относились к этим девочкам. По возможности оказывали им физическую помощь, но в основном им самим приходилось нести все физические нагрузки солдат-связистов, а это было очень трудно и опасно. В одном бою у с. Большая Коноплица при форсировании реки Друть в результате ночного боя мы заняли плацдарм. На западном берегу этой реки удар был для фашистов внезапным.

Нами было взято много пленных и боевой техники, однако к утру фашисты опомнились и бросились в контратаку, применяя танки и артиллерию. Бой был очень тяжелым, и трудно сказать, чем бы все это кончилось, если бы не наша Зоренька. Она смогла установить телефонную связь с командиром полка. Поддержка авиациями обеспечила победу, мы выстояли, в этом бою особенно отличились пулеметчики. Все атаки фашистов были отбиты с большими для них потерями. Многие воины были представлены к наградам, в том числе и я был награжден орденом Отечественной войны II степени. Зоренька в этом бою была ранена и представлена к награде орденом Красного Знамени. На следующий день через реку Друть на плацдарм переправились весь полк и другие части дивизии. Фашистов погнали дальше на Запад. К началу 1945 года наша дивизия в составе III-го Белорусского фронта вышла к границе СССР с Восточной Пруссией, а затем и к городу Кенигсбергу, ныне город Калининград. В боях под городом Кенигсберг в марте 1945 года я был ранен осколком в грудную клетку и до июля 1945 года находился на излечении в госпитале в городе Инстербург, ныне Черниховск Калининградской области. Праздник Победы я встретил в госпитале с ранеными солдатами и офицерами. Это были незабываемые дни радости и гордости за нашу Советскую Армию, Великую Родину, которая разгромила фашизм и спасла наш народ и народы других стран от порабощения.

Первый бой

Мы ночью шли, хотелось пить.
Остановились для привала.
Команду дали: «Не курить!» -
Это нас демаскировало.
Гимнастерка потом пропиталась
Я пулемет свой скинул с плеч,
Валила с ног меня усталость,
Хотелось побыстрей прилечь.
17 лет тогда мне было,
Стояла мать перед глазами.
Как провожала, обнимала,
И обливалася слезами.
«Живым, пожалуйста, вернись.
Мы будем ждать тебя, сынок».
Я этого забыть не мог.
Но вот команда: «Становись!».
Передний край был перед нами.
Слышны разрывы, пулей свист,
Ракеты изредка взлетали.
Тревожится, не спит фашист.
Враг близко, скоро первый бой
На высоту шли, пригибались.
Вдруг слышу: «Стой, славяне, стой!».
Перед рассветом окопались.
С утра усилилась стрельба.
Разрывы стали чаще, ближе.
Подумал: «Здесь моя судьба».
В окоп свой опустился ниже.
Потом разрывы вместе слились
В единый грохот и набат,
Ревели самолеты и бомбили -
И это был сущий ад.
Земля дрожала подо мной,
А смерть уж у порога.
Глаза наполнились слезой,
Я вспомнил мать и бога.
Внезапно смолкло.
Стали слышны стоны, крики,
Солдат бегущих топот,
А перед фронтом нарастало
Лязг гусениц, моторов рокот.
Услышал голос командира:
«К пулемету! Прицел „четыре“, наводи,
И отсекай пехоту!».
Почувствовал, что я живой,
Мгновенно на ноги вскочил.
Ну что ж, не подведи
Максимка мой,
И пулемет строчил, строчил.
Мы за день шесть атак отбили.
Виднелись трупы впереди.
В азарте часто говорили:
«Иди, фашист, еще иди».
День угасал, горели танки.
Закончился мой первый бой,
А я и верю и не верю,
Что я живой, что я живой.
Прибылов С.Г.

«Вечерний Саранск»