Виталий Курочкин: «Принципиально не смотрю фильмы про «афганцев», там все не так. На деле было все грубее, мрачнее и много такого, чего в кино не покажешь»

Виталий Курочкин относится к тому поколению, чья юность пришлась на время войны в Афганистане. Два года, что называется «от звонка до звонка». Воевать приходилось в гористой местности, попадал в разные переделки, на его глазах гибли товарищи, его же судьба хранила - даже не ранило. Сейчас Виталий Викторович возглавляет Мордовскую региональную организацию Общероссийской общественной организации инвалидов войны в Афганистане и военной травмы – «Инвалиды войны». Вышестоящая организация в Москве была организована в начале девяностых годов прошлого столетия, а местное отделение появилось в 2002 году. В каждом районе Мордовии есть филиал «Инвалидов войны». Стоит отметить, что эта не первая структура, созданная ветеранами Афгана, что по всей стране, что в нашей республике. И в каждой своя особенность.

- Виталий Викторович, сколько членов насчитывает «Инвалиды войны» в Мордовии? Ветеранских организаций создавалась немало, какова цель вашей: общение с себе подобными, укрепление боевого братства, контроль за тем, чтобы инвалиды войн не оказались предоставленными сами себе?..

- Основные цели Вы сами и перечислили. Помимо «афганцев» в нашу организацию входят также ветераны войны на Северном Кавказе. Всего наших членов – 320 человек по всей республике. Первая цель – это, конечно, общение людей побывавших в определенных условиях и понимающих друг друга с полуслова, это, как клуб по интересам, только вместо любителей кройки и шитья, собираются воевавшие люди, фронтовики. Всегда есть повод встретиться, вспомнить боевую молодость, обсудить текущие проблемы. И, естественно, мы помогаем нашим товарищам, и не только им, а любым участникам боевых действий, попавшим в трудную жизненную ситуацию. Мы используем все свои возможности, чтобы оказать необходимую помощь. «Афганцы» еще относительно молодые люди, работают, если позволяет здоровье, есть инвалиды, которые получают пенсию.

- Как живут ветераны афганской войны сегодня? Их основные нынешние заботы (их прежние нужды: выделение квартир, врачебная помощь, военная пенсия, теперь, я думаю, худо-бедно решены)?

- Нынешняя жизнь ветеранов Афгана мало чем отличается от жизни остальных людей. С тех времен: восьмидесятых - девяностых годов прошлого века наше федеральное правительство определилось с помощью, разработан пакет материальных льгот, которые превратились во что-то конкретное. В настоящее время ветерану боевых действий предоставляется своевременная медицинская помощь, необходимые лекарства ему отпускаются бесплатно, если ему этого не требуется, он имеет право монетизировать льготы, получать их в финансовом выражении. Кстати, военная пенсия по инвалидности мало чем отличается от гражданской, есть только надбавка за травмы. А офицерская пенсия отличается от пенсии рядового. В свое время нам говорили, что у вас почетная служба, и один год идет к трем на гражданке, вы и на пенсию раньше выйдете. Пришли 90-е годы, все это забылось для нас. Но не для офицеров, у них все это сохранилось. Да, ветеран боевых действий и инвалид может выйти на пенсию пораньше, при наличии у него 25 лет общетрудового стажа. В отношении получения жилья есть некоторые сложности. Тому, кто встал в очередь на квартиру до 2005 года, государство гарантирует получение законных квадратных метров. Так у меня друг-афганец в прошлом году получил комнату в малосемейке. Но у этой процедуры есть некоторые особенности. У нас в Мордовии норматив жилья 18 квадратных метров на человека. И в зависимости от того, сколько у нас сегодня стоит квадратный метр, и выдают количество денег. Этой суммы явно не хватает на однокомнатную квартиру. И надо добавлять, искать, занимать, продавать старую жилплощадь. Только это все сделать нужно в течение полугода, иначе это право теряется. А вот кто встал в очередь после 2005 года, тот очутился в общей региональной. А она очень долгая. Там многодетные, матери- одиночки, инвалиды детства. Вроде все льготные, но… Эти льготы обеспечиваются местным бюджетом.

- Как складывались судьбы «афганцев» после выхода на «гражданку»? Многие не смогли найти себя в новой для них жизни, одни спивались, другие стали контактировать с криминалом.

- Большинство нормально влились в мирную жизнь. Кто хотел работать – тот работал. Да, в начале 90-х было полное обнищание, но это коснулось многих. Работали и те, кто был после контузий, им и водительские права-то не выдавались, но они находили другое приложение своих сил. Конечно, некоторые находили утешение в «бутылке» и прикрывались тем, что воюя в Афганистане, подорвали свою психику. С кем бы из ребят я не общался, на встречах нашего полка, все достойные отцы, деды, мужья, у всех есть семьи. Все работают, обеспечивают себя и свою семью, нашли себя в новой жизни.

- В памяти каждого фронтовика хранятся свои воспоминания о войне. У всех они разные. Что запомнилось больше остального именно Вам?

- Для меня все началось тридцать три года назад. Весь набор стандартный (курс молодого бойца и т.д.) до поступления в учебку, где нам сразу сказали: ребята, мы вас готовим в Афган. И были три месяца усиленных подготовок в невыносимых условиях повышенной нагрузки, учили стрелять из всех видов оружия, лазать по горам, выходить из засад, самим устраивать засады. Готовили по полной программе. Потом отправили на место на самолетах. Попал я в 180 мотострелковый полк, который располагался под Кабулом. Первым командиром его был знаменитый Рустам Султанович Аушев, Герой Советского Союза, Президент Республики Ингушетия, во время захвата школы в Беслане, он один выходил на переговоры с боевиками. В нашем полку было 3 Героя Советского Союза – офицеры и 2 – солдаты. Это почетно.

- Вы принимали участие в боях. Было страшно?

- Конечно. Как говорил наш генерал: «Кто в боях не боялся, тот в боях не бывал». Над тобою пули свистят, а надо подниматься и идти вперед, перебазироваться, занять удобное положение, а мало того, надо еще голову высунуть из укрытия и стрелять туда, откуда в тебя стреляют. Приходится предпринимать неимоверные усилия, а все тело как будто налилось свинцом: ноги не идут, руки отказываются действовать. Инстинкт предупреждает: не ходи туда, там плохо, там тебя убьют. Но моя присяга, мой воинский долг говорят, что там твои товарищи, идет заваруха, и возможно твоя помощь окажется решающей, переломной. И все: идешь туда, стреляешь. Тогда был Советский Союз, и я служил в Советской Армии. И когда попадали в засаду, то сразу сообщали по рации, нам начали помогать артиллерия, авиация. Помощь шла со всех сторон. Когда я сейчас слушаю рассказы про последнюю войну на Северном Кавказе, как наша рота долгое время находилась в окружении и ей ничем не могли помочь, то становится странно. В Афгане случалось, что наш взвод в пятнадцать-двадцать человек оказывался в горах на расстоянии несколько тысяч верст от основных частей, никого вокруг и близко не было, а нас выручали. Бывало, что попадали в засаду и выходили из нее победителями с минимальными потерями. Помощь ощущалась всегда. Все два года я был на передовой. За это время я дважды был на боевом задании по Пакистанской границе, других местах. Наш рейдовый батально мотострелкового полка бросали туда, куда считали нужным.

- Нелегкая воинская доля, но не все испытали ее в полной мере, даже находясь на войне.

- У нас были такие, кто находил теплые места, пристраивались. В первые два-три месяца шел естественный отбор. Иные, только прибывая в горы, в полной мере осознавали, что попали на войну. Желая любым способом избежать участия в сражениях, некоторые наносили себе увечья, делали самострел, притворялись ненормальными. А зачем нужен ненормальный в боевой обстановке? Он же всех подведет, из-за него могут погибнуть люди.

- Фильмы на афганскую тему смотрите? По второму каналу был сериал «Ненастье» по книге А.Иванова, сейчас на экраны вышел фильм Лунгина «Братство», вызвавший много споров? А знаменитая «Девятая рота» Бондарчука?! Вы согласны с предложенной там трактовкой событий?

- Стараюсь не смотреть принципиально. «Девятую роту» посмотрел один раз – не понравилось. Все не так. Там все картинно и пафосно, а бой - более быстрое действие и все гораздо грубее, никто тельняшки на себе не рвет, в атаку не идут. Возможно, были единичные случаи и такие, но не в моей практике. Было более грязно, серо, кровь с грязью перемешана, эти убитые и раненые серо-зеленого цвета, Вот ты тащишь его, а он как кисель вываливается, потому только что под гранатомет попал, мы его и взять не можем, потому что у него кости все перебиты. Мы его берем, а он все выползает. Кладем быстро на плащ-палатку и тащим быстрей. Ползем, материмся. Там было не до эмоций. Конечно, в фильме зрителям не покажешь, что мы там видели. Смотреть на это не слишком приятно. Я лучше фильмы про Великую Отечественную войну посмотрю – я ее не знаю.

В одном фильме, я слышал, затронули тему мародерства. Если будет возможность - то посмотрю. Если там сплошное мародерство, то это не так, не было такого. Мы часто проверяли, прочесывали кишлаки. Когда в кишлак заходишь – в 99 случаях из ста он пустой. Скотина есть, а людей нет. Жителей часто как-то предупреждали, и они уходили в горы. Их можно понять – приходит солдат иностранной державы, а вдруг и вправду убьет. И ничего не брали. Ну, подстрелишь курочку, барашка, не больше. Мародерствовать некогда было.

- Как Вы относитесь к тому, что сейчас в армии служат всего лишь один год и условия там относительно тепличные. Где там тяготы и лишения воинской службы, о которых говорилось в присяге?

- Если сравнить нынешний год службы с нашими двумя? То за год сегодняшние солдаты не смогут обучиться тому, чего я смог постичь за два года. Чтобы подготовить специалиста, раньше в учебке полгода учились. В настоящее время взят курс на контактную армию. Те, кто сейчас приходит в армию, «азами» овладевают в любом случае. И как раз год становится проверкой: готов ли солдат защищать Родину уже на контрактной, платной основе или нет. Кто почувствует к этому тягу, призвание, тот остается служить далее. А те, кто уходит, находят себе дело по душе на «гражданке»: токарь, пекарь, поэт-песенник.

Кстати, военком Мордовии мне рассказывал, что к нему в последнее время стали часто обращаться с просьбами бывшие «афганцы». Они хлопочут за своих сыновей или внуков, которые сейчас готовятся в армию, просят выбрать для них место службы потяжелее: десант или что-то подобное. Чтобы из армии возвращались настоящие защитники Родины.

- На днях исполняется ровно год с того момента, как Вы стали председателем ветеранской организации «Инвалиды войны». Что успели сделать за это время, что планируется на перспективу?   

- Я за год успел ознакомиться с циклом работ, в которых наша организация участвует, попытался решить накопившиеся проблемы, которых оказалось немало. Возникают вопросы финансирования организации. Мы ведь общественная организация, живем за счет взносов. Большим плюсом является спонсорская помощь. Нередко к нам за помощью обращаются ветераны. Правда, за это год обращений было мало. Из нашей головной организации следят за здоровьем наших членов, оттуда сейчас приходят путевки в санатории Подмосковья и Крыма. Причем в Подмосковье располагается наш базовый центр восстановительной терапии имени М.А. Лиходея для воинов-интернационалистов. Кстати, в санаторий можно взять с собой и супругу, которая также получит оздоровительное лечение.

А вместе мы собираемся обязательно 15 февраля в день вывода наших войск из Афганистана, в День Победы 9 мая и теперь еще появилась одна дата - День ветеранов боевых действий, который будет отмечаться 1 июля. Они касаются всех ветеранов, что сражались за свою Родину и выполняли свой долг перед ней.

Семен МИХАЙЛЕВИЧ