Николай Филатов: «Я лепил наших спортсменов, Олимпийских чемпионов-ходоков, но после скандала с допингом пришлось отложить заготовки в сторону»

В каждом городе есть своя изюминка, своя особенность, отличающая его от других. В нашем - много памятников. И они сохранились не только с прошлых лет, некоторые появились сравнительно недавно. В других городах такого нет. Надо отметить местное руководство, что заботится об облике Саранска.

Автором большинства работ, многие из которых давно уже стали визитной карточкой столицы нашей республики является скульптор, народный художник Мордовии, дважды лауреат Госпремии РМ, лауреат премии Главы РМ Николай Михайлович Филатов. Своим кумиром он всегда считал великого Эрьзю, старался брать с него пример. Неоднократно лепил его портрет, раз пятьдесят, не меньше.

В копилке Филатова достаточно много скульптур. Часть их находится в картинных галереях, часть – в домашних коллекциях местных любителей прекрасного. Самые известные, конечно, те, что украшают улицы Саранска: памятник Эрьзи возле музея изобразительных искусств, Пушкину на фонтанном спуске, патриарху Никону, Феодору Ушакову на Соборной площади, памятник Семье, скульптурная группа перед Национальным театром, памятник ученому-филологу с мировым именем Михаилу Бахтину в сквере Мордовского госуниверситета, равноапостольным Мефодию и Кириллу возле храма на Юго-Западе Саранска, памятник воинам-интернационалистам (Серега) на площади Победы.  С каждым из них связана отдельная история. Особенно интересно их слушать в его мастерской, где представлено множество творений скульптора разных лет. Некоторые представлены в разных вариациях, те же Мефодий и Кирилл, их точно более десяти. Рядом вдоль стены- бюсты известных людей: певца Иллариона Яушева, актера Вячеслава Акашкина, главного казначея Мордовии Виктора Кедрова, врача Николая Винтина, краеведа Ивана Инжеватова, Героя Советского Союза Ивана Кудашкина, ученого Александра Сухарева, сына скульптора. Ближе к окну, на этажерках, расположились совсем новые, среди которых выделяется монументальная аллегорическая «Русь», которая побывала недавно на всероссийской художественной выставке, прошедшей в Саранске.

- Николай Михайлович, Вы – многоплановый автор, у Вас в активе множество малых форм и монументальные произведения, которые заслуженно украшают город Саранск. Любовь к лепке, к ваянию у Вас, видимо, заложена с детства. Кто Вас приобщил к этому?

- Мое детство прошло в селе Поводимово Дубенского района. Видимо, меня окружала среда, располагающая к творчеству.  Мастерству можно было учиться у родителей. Мама любила из теста лепить разных птичек: голубей, утят, другую живность.  Мы с братом любовно вырисовывали у них глазки. Может с этого и началось приобщение? А еще запомнилось из детства, как ходил в сельский клуб и подолгу простаивал у массивных бюстов Ленина и Энгельса. Они меня привлекали: как у них вылеплены глаза, уши, волосы. Еще там был солдат с винтовкой, стоял перед входом, по- моему, там и сейчас все также. Какие еще могли быть скульптуры в селе? Это уже потом я узнал про Эрьзю, и в руки мне попала книга с иллюстрациями его творений. После этого я стал пробовать делать что-то из камня. Не мрамор и не гранит, а обыкновенный булыжник. Брал и выдалбливал фигурки, а материал мне не поддавался. Кстати, я поначалу и не знал, что можно ваять из глины или из гипса. Меня мать научила все лепить из алебастра. А про глину я и не знал, что ее можно использовать в этом случае, хотя она всегда была под ногами. 

- Кто были Вашими учителями, которые помогли развиться Вашему таланту? Вас все время окружали творческие люди, этому способствовало десятилетнее обучение ваянию, Вы и жену выбрали себе из этого круга. Все это без сомнения оказало влияние на Ваше мировоззрение, творчество.

- Так получилось, что моей профессиональной деятельности предшествовало десятилетнее обучение ваянию. Сразу после школы отец повез меня поступать в Пензу, в художественное училище имени К.А. Савицкого. Там мощное отделение скульптуры сохранилось до сих пор, оттуда вышло немало мастеров. Моими преподавателями там были Кошелев, Малов, Смелый. Учился я успешно и училище закончил с отличием. Дипломную работу – «Мордовка. Полдень», лепил с жены.

После училища я по направлению поступил в Ленинградскую академию художеств.  Там довелось набираться мастерства у народного художника СССР Вениамина Пинчука, автора «Ленинаны». В советское время широко были известны его работы: «Ленин в Кремле», «Ленин в Шушенском», «Ленин в Разливе». Кстати, именно во время учебы в Ленинграде для меня большую значимость приобрел Эрьзя. Мне было приятно, что он мой земляк, такой же мордвин, как и я. Несомненно, Эрьзя - тот идеал, к которому надо было стремиться.

Темой моей дипломной работы стал «Лесничий» (возможно, тут прообразом послужил отец, который был лесодесятником, контролировал вырубку лесных насаждений). Большие формы в человеческий рост я начал лепить именно во время учебы в Ленинграде. 

Мне повезло, что жена Галина Алексеевна –человек духовно мне близкий. Она тоже скульптор, родом с Волгограда, мы с ней познакомились в Пензенском художественном училище. Ее работы демонстрировались на ряде выставок, в том числе российских. Она лепит и сейчас, преподает в художественной школе. Сыновья тоже пошли по моим стопам: старший Сергей закончил Строгановскую академию в Москве. Младший Александр тоже лепит. Не знаю, станет ли это делом их жизни. Ведь скульпторов становится все меньше и меньше. В Мордовии ныне я – единственный, состоящий на учете в Союзе художников. Был еще брат Григорий, он умер. Помните в парке имени Пушкина ряд необычных скульптур по сюжетам сказок великого русского поэта? Это он лепил. Есть его работы в краеведческом и других музеях.

- Вы никогда не занимались подсчетом, сколько работ у Вас в активе, возможно, несколько сотен? А какая сама любимая?

- Никогда не считал. Да и не получится вести подсчет, я ведь леплю, ломаю, снова леплю. Количество поломанных превышает число созданных. К поломанным стараюсь не обращаться. И самую любимую назвать не могу. Они, как дети, все любимые и разделения между ними я не делаю. И в каждую из них хочется что-то свое вложить. В этом случае можно назвать ту, что далась, тяжелей остальных, самую выстраданную. Скульптура «Пушкин», которая теперь располагается на фонтанном спуске, создавалась достаточно сложно. Первоначально Пушкин должен был стоять, скрестив руки на груди и задумчиво смотреть вдаль. На втором эскизе он был такой, как сейчас. Был и третий – появилось желание запечатлеть идущего молодого Пушкина. Пробовались все, лепил, ломал, снова лепил. Потом прикипел ко второму образцу. И отливали тяжело его в Пензе, по частям. Потом тут устанавливали. Должен сказать, что моя скульптура приобрела популярность у горожан. Руку поэта пожимают все проходящие мимо. Говорят, что это приносит счастье. Во время своего визита в Саранск руку Пушкина пожал Президент России Владимир Владимирович Путин.

- Иногда памятник ждет своего часа. Сделан заказ, готов эскиз, потом советуют не спешить. Я не прав?

- Вы правы. Со мной такое случалось много раз. Возьмем, к примеру, памятник Бахтину. Я сделал первоначальный образец 13 лет назад. Все это время он лежал «в форме». Сказали – обождать, причин не назвали. Понимаете, это великий неординарный человек, у него была тяжелая судьба, он испытал горькие лишения. И даже после смерти нелегкая доля была уготована его памятнику. Но, слава Богу, поставили-таки. Или еще пример. Была у меня мысль выйти к руководству республики с предложением возведения памятников известным землякам: Шукшину, Руслановой, Сущинскому, нашим Олимпийским чемпионам. Все достойные личности. Однажды довелось обратиться и на чемпионов-ходоков дали добро. Сейчас они у меня готовы. Вон стоят, только пока в уменьшенном виде. Жду отмашки, руководства к действию. Однако вскоре после моей договоренности с руководством произошла эта компания с допингом. Пришлось отложить. Если сейчас слепить их фигуры, общественность может оценить и отреагировать неоднозначно. (На специальной этажерке действительно стояли две фигурки ходоков: Борчин и Аниськина. Они были слеплены в движении, видно было, что спортсмены напряжены и стремятся полностью выложиться перед финишем.) Также в уменьшенном виде у меня имеются и Шукшин, и Русланова, и Сущинский, и маршал Ахромеев. Все ждут своего часа.

Бывают и другие случаи, от руководства республики не зависящие. Я в приятельских отношениях с Александром Ивановичем Меркушкиным. И давно пытался вылепить его по дружбе. Хотелось лепить с натуры, чтобы он мне позировал. Так четче передать характер, его черты. Думал слепить его, стоящим у тумбочки, на которой помещена уменьшенная копия Собора Феодора Ушакова, который строила его компания «Саранскстройзаказчик». У меня уже и эскиз готовый имеется. Но пока не удалось реализовать, он занятой человек, у него нет времени, чтобы позировать.

- Насколько Вам для работ обязательна натура?

- Она желательна. Но так как это не всегда возможно, то, бывает, обхожусь без нее. Между тем, я даже лицо Эрьзи лепил, ориентируясь на фотографический снимок. Чтобы быть более точным.

- Николай Михайлович, любой памятник начинается с маленького образца, а потом увеличивается в несколько раз. Как это происходит?

- Этим занимаются на специальном комбинате в подмосковном городке Жуковский. Первоначальный образец размечают по точкам и потом по этим же точкам могут увеличивать до любого размера.

- Николай Михайлович, сейчас кризис, санкции, у большинства организации и частных лиц финансов поубавилось. Видимо это отразилось и на заказах?

- Новые заказы? Так у меня в них недостатка не наблюдается. В последнее время работал над заказом Александра Позднякова, директора агрофирмы «Норов» из села Семилей Кочкуровского района. Он решил у себя создать исторический музей, и я готовлю туда 6 фигур: Александра Невского, стрельца, гусара, красноармейца времен гражданской войны, бойца Великой Отечественной войны и нашего современника. Кстати, работать пришлось непосредственно в Семилее. Этот музей откроется в будущем году. Еще налепил много различных бюстов героев войны и труда Краснослободского района, раздал уже их. Бюсты лепил вместе с сыновьями: Александром и Сергеем. Они у меня оба пошли по моим стопам.  В настоящее время я работаю над памятником, приуроченным к недавно прошедшему юбилею сотрудников ППС. Скульптуры две: милиционер и школьница. Служитель правопорядка объясняет молодому поколению правила дорожного движения. Эта скульптурная группа должна разместиться в Саранске, на Пролетарском бульваре (как его прежде называли) на аллее, напротив Республиканского дворца культуры.

- Вы попробовали себя в живописи, Ваше дебютное полотно «Осень» достаточно колоритно. Там очень точно выписан пейзаж, наш, мордовский, передано унылое состояние природы, когда лето кончилось, солнце светит не так ярко и приходится привыкать к затяжным дождям. Вы готовы продолжать свои живописные опыты и дальше?

- Все времени не хватает. В этом году уже купил краски, все собирались с товарищем-коллегой съездить на этюды, но не вышло. А потом и погода помешала.

- Ваш кумир – Степан Эрьзя. Какое его произведение нравится Вам больше остальных?       

- У Эрьзи нравится многое. Например: «Моисей» или «Чилийка», у которой буйно развиваются волосы на ветру, «Леда» с изумительно выполненными линиями. Слышали, наверное, байку, как евреи решили купить «Моисея» и предложили Эрьзе 1 млн. долларов. И все-таки он не продал им скульптуру, а оставил своим землякам-потомкам.

- Что такое вдохновение и как оно приходит? Правда, что без него ничего не получится?

- Как тут сказать? Вот раньше было, когда к глине прикасаешься, то дрожь берет, просыпаются некие внутренние эмоции. Сейчас может уже не так, но вдохновение должно все же присутствовать, иначе ничего не получится. Что интересно, иногда меняется первоначальный замысел, начинаешь одно, а потом получается нечто противоположное. Сейчас, спустя годы, я считаю, что мне больше внимания следовало уделять малым формам, а я лепил памятники, крупные скульптуры. Но, следует отметить, что в любом случае надо работать, а не ждать вдохновения. Так можно ничего и не дождаться. Часто вдохновение и приходит во время работы.

Николаю Михайловичу сейчас 66 лет. Он в прекрасной форме, резец в его руках не дрожит. Но он все же задумывался над тем, кому передать творения, собранные в мастерской, когда он уйдет на покой. На сей раз он все-таки принял решение: отдать их в дар школьникам в свое родное село Поводимово Дубенского района. Пускай учатся, берут пример, может из них вырастут последователи именитого земляка…

РИА «Инфо-РМ»