Мордвин Виктор Сафонкин — творец символического фантастического искусства

Любите ли вы сюрреализм? Интересны ли вам полотна Дали, Босха, Брейгеля и остальных? Если — да, то вы без сомнения знакомы и с родственным стилем виженари — арт, ярким представителем которого является Виктор Сафонкин.

Он живет в Чехии, у него собственная картинная галерея «Парнас», расположенная в самом центре Праги. Он имеет прочную репутацию одного из интереснейших чешских живописцев. А родился Виктор в Саранске в 1967 году. Недавно ему исполнилось 43 года. Он сначала учился в саранской школе № 28, затем в школе № 31, закончил машиностроительный техникум. Он — самоучка, специально живописи не обучался, за плечами нет даже художественной школы. Тем не менее -талант признанный.

Несмотря на то, что Сафонкин находится на гребне русского искусства в эмиграции и живет за рубежом уже не один десяток лет, он не забывает своей малой родины и считает себя мордвином. Сейчас он в очередной раз приехал навестить своих родных и близких и ответил на несколько вопросов нашего корреспондента.

-Меня всегда тянуло на родину. Вот и сейчас: четыре года не был здесь и соскучился ужасно, — откровенничает Виктор — И тянет меня не в Россию, не в Москву, а конкретно — в Мордовию, в Саранск. Мне приятно походить по этим улицам, пообщаться с земляками.

У меня мама-мордовка, жена-мордовка. Скоро в России состоится перепись населения. Мне кажется, что для любого народа важно идентифицировать себя со своим народом. И думаю, что если у жителя республики есть хоть толика мордовской крови, то он не задумываясь должен записаться мордвином. Я также на уровне подсознания, скелетировано ощущаю себе мордвином. Несмотря на то, каком языке мне приходится общаться повседневно: на русском, английском или чешском.

-Виктор, Вы- самоучка, нигде специально живописи не учились. Как же получилось так, что стали художником?

-Мое неучение мне помогло. Здесь главное желание. Важны не знания, а овладение техникой живописи, чтобы развить талант. Хотя поначалу желание учиться у меня было. После школы была задумка поехать в Питер, поступить в академию имени И.Репина. Но родные отговорили: «там 25 человек на место, а ты даже художку не заканчивал». Засомневался я тогда в своих силах, в способностях.

«Сознательно» творить Сафонкин стал в 22 года. Ему повезло в том, что он с самого начала выбрал тот стиль, какого и придерживался в дальнейшем. Не было метаний между портретной живописью и пейзажами. Монстры его влекли всегда. Только вначале у него был чистый сюрреализм, «а-ля Сальвадор Дали», а теперь свой стиль он склонен называть символическое фантастическое искусство. Когда он впервые стал посылать свои картины на выставки, знающие люди посоветовали ему попытать счастья в Европе, конкретно в Чехии. Там много картинных галерей и развит выставочный бизнес. И, действительно, Европа помогла ему раскрыться.

— В Чехии хорошо проходят выставки моих картин, — рассказывает Сафонкин. — У меня сейчас появилась собственная галерея, где в наличии постоянная экспозиция моих произведений. Меня неплохо принимают и в Германии, им близки эти монстры, ужастики, войны. Но все же Чехия мне ближе. Это — славянское государство и менталитет здешних жителей чем-то сродни россиянам. Европа помогла мне сделаться художником до конца, обрести свой стиль, найти свое направление, «рамки» творчества. Я востребован. Для российской живописи мое искусство нетрадиционно. Там на каждой картине художника присутствует временная печать. А мое искусство вне времени. Вы можете на моих полотнах увидеть средневековых рыцарей с современным оружием в руках. Для меня главное не точность в изображении, важнее показать зло. Символическое зло, с которым идет постоянная борьба. И эта война, показанная на большинстве моих картин, живет внутри меня. Мое информационное поле диктует мне сюжеты. И этот процесс непрерывный. Я и в настоящее время проецирую внутри себя то, чем буду заниматься в Праге.

-У Вас есть любимые художники или кумиры, на которых хотелось бы равняться?

— Есть. И их немало. И современники, и не совсем. Босх, Брейгель, Бэкман, Фукс, Гигер, Бексинский. Мы с ними «говорим на одном языке». Это своего рода психоделическое искусство. У меня много знакомых среди музыкантов, «работающих» в тяжелом ключе. Нередко они обращаются ко мне с просьбой: использовать мои картины как иллюстрации на их новых альбомах. Я сам часто слушаю музыку именно такого направления. В чем-то вдохновляет. Из русской музыки я предпочитаю панк и покойных ныне Александра Башлачева и Егора Летова («Гражданская оборона»). Кстати, с Летовым у меня была договоренность и я хотел предоставить ему каталог своих картин, но не успел — он умер.

-У Вас есть планы на проведение новых выставок? Где они будут?

-Над проведением выставок я работаю всегда. Это процесс непрерывный. Не так давно я выставлялся в Калифорнии, в Голливуде. Очередная выставка моих полотен пройдет в марте будущего года в Берлине. Затем рассчитываю на выставку в России, в Санкт-Петербурге.

-Сколько картин у Вас в арсенале?

-Боюсь ошибиться, но думаю, что около 500 работ наберется.

— Ваши дети не пошли по стопам отца?

-У меня один сын Вячеслав. Ему уже 22 тогда. Он начинал писать, и вроде бы получалось. Но потом не срослось, забросил.

Он не сказал о наличии его работ в солидных частных и публичных собраниях Европы, а в том, что они есть, сомневаться не приходится. Как и не счел нужным назвать стоимость его картин, хотя бы приблизительную. Приходится только догадываться. Тем не менее приятно, когда нашим земляком является художник такого плана. Мирового уровня.

Семен МИХАЙЛЕВИЧ

РИА «Инфо-РМ»