«Сильная Россия никому на Западе не нужна и сейчас»

Подполковник ФСБ в отставке - о работе в Германии и действиях современных спецслужб

Службе в органах государственной безопасности Владимир Коршунов отдал более двадцати лет. Работал как в России, так и за рубежом. В Германии служил в одно время с Президентом РФ Владимиром Путиным. В канун профессионального праздника подполковник в отставке поделился с корреспондентом «ВС» некоторыми особенностями своей работы за границей и высказал личное мнение о действиях современных спецслужб нашей страны.

«На Московской олимпиаде выявили агента ЦРУ»
«ВС»: Владимир Васильевич, можете рассказать, как вы попали на службу в КГБ?
В.К: На службу в Комитет государственной безопасности я попал после окончания университета. Я тогда работал инженером на приборостроительном заводе, был секретарем комитета комсомола. Вот по комсомольскому набору меня и призвали на службу в КГБ. В то время мы воспитывались на советских ценностях. После первого разговора с оперативным работником я, честно скажу, немного спасовал. Но когда мне объяснили, что рассматривают меня как кандидата на службу в органы государственной безопасности, я успокоился. В сентябре 1979 года я прибыл в Минск на учебу в спецшколу. А через год нас, выпускников, направили в Москву на Олимпиаду. Мы занимались аккредитацией журналистов. Кстати, одним из тех, кому мы выдали аккредитацию, был чемпион мира по шахматам Анатолий Карпов. Он тогда был главным редактором шахматного журнала. До сих пор помню, как мы брали у него автографы. Шахматная доска с его подписью и сегодня хранится у меня дома. Так вот во время этой работы мы выявили агента ЦРУ. Он прибыл в Москву в качестве  журналиста, но его вовремя смогли разоблачить. За что наша смена получила поощрение.

«ВС»: Правду говорят, что во время Московской Олимпиады на трибунах сотрудников госбезопасности было едва ли не больше, чем простых болельщиков?
В.К.: Нет, хотя следует отметить, что вопросам безопасности при проведении Олимпийских игр придавалось колоссальное значение. Все ведь помнили Олимпийские игры в Мюнхене, когда расстреляли израильскую делегацию. Повторения такой трагедии никто не хотел допустить. Конечно, на трибунах были сотрудники КГБ, но это делается и сейчас при проведении крупных международных спортивных соревнований. Я сам присутствовал на церемонии открытия Московской  Олимпиады, но был там как частное лицо. В свободное от службы время мне посчастливилось купить билет.

«ВС»: С чего началась ваша служба в Мордовии?
В.К.: После Олимпиады я вернулся в Саранск и был направлен на работу в отдел контрразведки.  Занимался контрразведывательным обеспечением промышленных предприятий. В частности, в зону моей оперативной ответственности входил Саранский телевизионный завод.

«ВС»: А чем могла заниматься контрразведка на заводе?
В.К.: Понимаете, противники нашей страны во все времена хотели знать наши секреты, наши экономические возможности, вплоть до прогнозов на урожай. Эта информация впоследствии используется при прогнозировании ответных шагов России на те или иные действия Запада. Не говоря уже о военном потенциале. А у нас в Саранске было чем поинтересоваться. Ведь в СССР некоторые предприятия строились таким образом, чтобы была возможность использовать их потенциал для выпуска продукции двойного назначения. Поэтому выявление интереса со стороны иностранных разведок к отдельным саранским промышленным предприятиям было одним из основных направлений работы подразделения контрразведки.

«ВС»: И что, выявлялись эти самые устремления?
В.К.: Конечно. Были случаи, когда к нам приезжали граждане, причастные к спецслужбам зарубежных стран, под видом журналистов, проводили съемку, изучали месторасположение предприятий и возможность получения сведений о выпускаемой продукции. Особый интерес для них представляли люди, которые трудились на  предприятиях. Их пытались вербовать. Соответственно, нашей задачей было пресечение таких действий.

«Иностранцы как мухи на мед лезли в запретные зоны»
«ВС»: Владимир Васильевич, расскажите, как вы попали на работу в Германию?
В.К.: Это было в 1989 году. Меня откомандировали в расположение Западной группы войск СССР. Как известно, наши войска находились там с 1945 года. Офицеров КГБ откомандировывали туда на пять лет. Потом происходила смена. А задачи, которые приходилось нам решать, были такими же, что и здесь. Пресечение попыток вербовки наших военнослужащих, охрана государственных секретов, взаимодействие с органами госбезопасности ГДР. Кстати, в ГДР была очень хорошо поставлена оперативная работа. Так называемая Штази была наряду с КГБ и израильским Моссадом одной из лучших  разведок мира. Мы очень тесно общались с сотрудниками этой службы, неоднократно проводили совместные операции по пресечению проникновений зарубежных разведслужб в наши воинские части. В ГДР, к примеру, были определенные зоны, в которые иностранцам было запрещено заезжать. Они, естественно, как мухи на мед лезли в эти зоны. Ведь в этих зонах были и передовые на тот момент вооружения. Иной раз приходилось даже на дереве сидеть с видеокамерой для фиксации приезда иностранцев, были и факты их задержания. Один раз, чтобы не задерживать иностранный автомобиль, мы натянули трос между двумя уазиками и просто вытолкнули его за пределы зоны.

«ВС»: Вы застали объединение Западной и Восточной Германии. После этого ваша работа там претерпела какие-то изменения?
В.К.: Конечно. После разрушения Берлинской стены мы, по сути, остались один на один с противником. Почти все сотрудники восточногерманских спецслужб стали вне закона. Многие даже были осуждены, а те, кто не попал под суд, долгое время не могли найти самую простую работу в новой стране. И нам стало значительно труднее работать, а работы заметно прибавилось. Потому что активность западных разведок резко возросла. Были случаи, когда даже наших сотрудников выслеживали и отправляли за решетку. Несколько человек получили реальные тюремные сроки. Приходилось очень осмотрительно действовать в такой обстановке. Лично со мной был случай обнаружения за собой слежки. Я с водителем выехал на важную встречу. Через некоторое время обнаружил, что за нами  следуют две машины. Причем они вели меня демонстративно. Но я не был до конца уверен, что это действительно слежка. Чтобы убедиться в этом, я попросил водителя проехать под запрещающий знак. Немцы дисциплинированные люди и под запрещающий знак никогда не поедут. Но эти два автомобиля проследовали за мной. Я понял, что ехать на встречу в таких условиях просто нельзя. Ведь я не только сам рисковал, но и мог подставить того человека, с которым была назначена встреча. Я развернулся и отправился обратно в часть. Эти две машины проводили меня практически до ворот КПП.

«ВС»: Можете по своим личным впечатлениям рассказать, как оценивали разрушение Берлинской стены обычные немцы?
В.К.: Первоначально, конечно, среди населения была определенная эйфория. Но сейчас многие восточные немцы очень печально оценивают свое нынешнее положение. В новой Германии они стали своего рода людьми второго сорта. А ведь при ГДР у них были очень развиты промышленность, сельское хозяйство, был высокий уровень жизни. Хотя, конечно, он заметно отличался от западного. После объединения они все это потеряли. Еще при мне было разрушено несколько крупных промышленных предприятий, а фермерам стали давать дотации, чтобы они больше не производили свою продукцию. Уже спустя много лет после возвращения в Россию я смотрел, что стало с нашими воинскими частями. Так вот их просто разрушили. А ведь мы, когда уходили оттуда, оставили им очень хорошую инфраструктуру,  комфортные военные городки. Сейчас ничего этого нет. А какая там стояла армия! Наша западная группа войск была сильнейшей в Европе. По стратегии, в случае войны мы рассекали Европу двумя танковыми клиньями до Ла-Манша. На западе это прекрасно понимали и боялись. У нас бывали случаи, когда мы заводили двигатели танков для прогрева, и в городке стоял такой шум, что немцы в панике кричали: «Война, война! Рус, рус!». А когда в 1991-1993 годах мы уходили из Германии, нам необходимо было снять с постаментов технику времен Великой Отечественной войны. Думали сначала краном снимать, но техники решили сделать иначе. Привезли солярку, поставили новые аккумуляторы, и эти танки Т-34, которые сорок лет простояли на постаментах, завелись и своим ходом съехали! У западных журналистов, которые все это снимали, глаза на лоб лезли! Восемьдесят процентов танков сошли с постаментов своим ходом!  

«Ситуация в стране была близка к катастрофе»
«ВС»: После окончания вашей командировки в Германию вы фактически вернулись в другую страну. Разруха, бандитизм… Чем пришлось заниматься здесь?
В.К.: Ситуация с моим возвращением сложилась неоднозначная. Находясь в Германии, мы не ощущали тех изменений, которые в то время происходили в России. Меня запросто могли и не взять обратно на службу в Мордовию, могли отправить в другой регион. Перед возвращением я позвонил начальнику управления, спросил, найдется ли для меня место на Родине. Он сказал, что я смогу продолжить службу в Саранске. Но вакансий на оперативных должностях на тот момент в управлении просто не было. Поэтому меня определили в тыловое подразделение. И вот с 1993 по 2001 год я занимался этой работой. Честно скажу, я даже немного обрадовался этому назначению. Дело в том, что после возвращения из Германии я ощутил такую усталость… Усталость даже не физическую, а моральную.

«ВС»: Но после стольких лет работы в контрразведке заступать на тыловую службу тоже, наверное, было не просто?
В.К.: Конечно, но и в тыловой службе в те годы было немало проблем, которые нужно было решать. Главным образом с обеспечением управления всем необходимым для его нормальной деятельности. Откровенно скажу, в  управлении не было канцтоваров, даже писать было нечем. Из Москвы присылали распоряжения, в которых говорилось: «Покупайте все на местах». А денег не давали!  

«ВС»: По-вашему, в то время дробление органов госбезопасности на отдельные ведомства не пошло на пользу?
В.К.: На мой взгляд, нет. Хорошо, что некоторое время назад в состав ФСБ вернули пограничную службу. На волне перестройки многие начали говорить о всесильном КГБ, который постоянно строил какие-то заговоры. Я однозначно могу сказать, что основной задачей органов КГБ было обеспечение безопасности государства и его граждан в рамках действующего законодательства. Понимаете, я приверженец  советских традиций. В то время была очень мощная страна с развитой промышленностью. Естественно, на Западе такой конкурент никому не нужен. Сильная Россия и сейчас никому на Западе не нужна. Ведь у нас большая территория и такие природные богатства, которыми многие хотели бы завладеть. Но внешняя политика нашей страны в последние годы серьезно изменилась. Россия больше не позволяет разговаривать с собой языком силы и ультиматумов. Неудивительно, что у наших противников это вызывает раздражение. Поэтому Россию и стремятся обвинить во всех смертных грехах.

«ВС»: Особой темой в последнее время стали так называемые шпионские скандалы. То в одной стране задерживают российского агента, то в другой. Хотелось бы понять, у нас так плохо стали готовить сотрудников спецслужбы или за этим стоит что-то другое?
В.К.: У нас работа в этом направлении всегда строилась очень основательно. Еще во время моей работы в Германии мы готовили несколько операций, которые в случае провала могли обернуться для нас серьезными политическими последствиями. Но они были проведены так, что комар носа не подточит. Не думаю, что сейчас наши спецслужбы стали работать хуже. Просто все эти скандалы являются одним из элементов информационной войны против нашей страны.

Алексей Константинов

«Вечерний Саранск»